— Понизили! — ухмыльнулся Айкен. — Был зайчик, стал жучок!
Лишать бессмертных жизни очень сложно, его величество и морочиться
не стал ради такой твари.
— Но он же не виноват!
— Как это не виноват? Сама ты, что ли, придумала воли просить?
Ладно, хватит пустых разговоров! Пойдем смотреть твою мастерскую.
Воля волей, а работать ты должна! По договору!
Выходя вслед за брауни из комнаты, я молчала. Но чувствовала
себя отвратно.
Есть ли справедливость в мире фейри? И если да — то кто ее
вершит? Наверняка сам король.
Если бы я знала, что зайчишку накажут за его совет, не тронула
бы его? Вряд ли, на самом деле. В конце концов, он первый начал
меня оскорблять!
Но… Так нечестно.
И нужно попробовать это исправить.
Разумеется, вот-прям-щас я никуда не понеслась, были дела
понасущнее. Когда я закончила с желе, Айкен немедленно потащил меня
из комнаты.
Я на какой-то миг замешкалась, сообразив, что сейчас наконец-то
увижу дворец. Настоящий дворец Неблагого Двора! В котором ежечасно
и даже ежесекундно все изменяется… Как же это психологически
сложно, понимать, что вокруг тебя нет ничего стабильного…
— Элла, что же ты… — проворчал Айкен, дернув мою руку, зажатую в
его семипалой ладошке. И добавил: — Как же вы, человеки, медленно
привыкаете.
— Фейри иные? — полюбопытствовала я, послушно следуя за брауни,
тянувшим меня за рукав. — Люди тоже разные. Кто-то адаптируется ко
всему новому быстро, а другие наоборот.
— Значит, самки у вас глупенькие, — все тем же тоном
ответствовал провожатый. А на вопрос о фейри и не подумал
отвечать.
Никаких странностей я увидеть не успела — вообще ничего не
успела! Рядом с моей дверью распахнулась другая — кажется, простая
деревянная, и мы оказались в небольшой, но идеально чистой
комнатке. В центре, как в страшных сказках, стояла старая прялка,
сверкая в свете волшебных огоньков веретеном. Возле нее трехногий
стул, примерно той же эпохи, и ярким диссонансом выбивалась
поистине драгоценная корзина для уже готовых изделий. Она казалась
произведением искусства, несмотря на то, что была сплетена из
корней и лозы, а на углах бортика затейливым украшением раскрывали
свои бутоны цветы. Подойдя ближе, я поняла, что они не живые. Не
лепестки, а искусно обработанные кристаллы.
— Вот! — гордо выпрямился Айкен Драм и уже более деловито
спросил: — Господин, конечно, велел отдыхать, но я бы на твоем
месте сразу садился работать.