Закончив осмотр — тайных дверей не обнаружено, — Юго усаживается
на пол и скрещивает ноги. Он достает из карманов предметы, весьма
странные на первый взгляд. Тонкую тростниковую дудочку, которую
прикладывает к губам, дует, но та не издает ни звука и отправляется
влево.
— Знаете, мне всегда была непонятна в людях эта маниакальная
привязанность к особям противоположного пола.
…округлый камень с дыркой, вроде того, подаренного Тиссе, но
все-таки иной. Этот камень на мгновение становится прозрачным,
желтым, но тут же крошится. Его место рядом с дудочкой.
— Это делает вас слабыми. Зависимыми. Посмотри на него.
Длинная трехгранная игла — направо. И черный футляр с мертвыми
жуками.
— Вместо того чтобы найти женщину и спариться с ней, а потом
уйти, оставив достаточно еды для нее и потомства, он к ней
привязывается.
И предает, пытаясь сохранить мир людям, которых считает
недостойными мира и вообще доброго слова. Нелогично. И
мучительно.
Шелковую ленточку с тремя бантиками — налево. Складной нож —
направо. Склянку с куском темноты туда же. И серебряный портсигар,
который Юго открывает, демонстрируя желтоватые иголки, на первый
взгляд совершенно безопасные.
— Или вот твой муж… ты… вы все оружие друг против друга. В моем
мире все проще.
Карманы Юго бездонны, но кроме ножа и иглы я не вижу ничего,
хотя бы отдаленно напоминающее оружие. С другой стороны, что я знаю
о наемных убийцах?
Стреляет он метко.
— Но иногда мне кажется, что я упускаю из виду что-то
важное.
Две монеты прилипают к пальцам и сталкиваются. Протяжный звон.
Такой тяжелый.
— Спите, леди. — Юго вновь переходит на «вы». — Вам следует
беречь силы.
— Ты… — Вдруг я вспоминаю Мюрича. И служанку, едва не проспавшую
мое убийство. Сказку о свирели, которая насылает волшебный сон. —
Ты можешь им сыграть?
И мы просто уйдем.
— Нет, — отвечает Юго, вновь сталкивая монеты. — Магии во мне
капля осталась… и вещи все высушил.
Он говорит о темнолицем магистре с каменными глазами.
— На вас вот хватит. А больше — нет. Спите…
Монеты вызванивают мелодию. Колыбельную.
И я, кажется, слышу мамин голос. Я ведь помню, как она пела…
редко, правда. И слов не различить. Но все равно закрываю глаза, не
желая, чтобы песня оборвалась.
Магия?
Пускай. Мне и вправду отдохнуть не мешает, раз уж больше
заняться нечем.