— Я талантлива, — усмехнулась я.
— Обычно, — продолжал Ратко, игнорируя мою реплику, — людей
наказывают обликом, который по каким-то причинам гораздо хуже, чем
их собственный. Если тебе сняли возраст, значит, ты потеряла в
чем-то другом. Возможно, это внешность. Возможно, пол. Либо
какие-то физические данные. Я до сих пор не исключаю варианта, что
на самом деле ты мужчина и, очень вероятно, врач.
— Это бы многое объясняло, — поддержал Лель.
Я снова скорчила рожу — уже в его сторону.
Не знаю, чем бы закончились такие рассуждения, но только в этот
момент из лавки, мимо которой мы проходили, выскочил коренастый
мужичок. Он всплеснул руками и залучился такой улыбкой, будто с
самого утра только нас и поджидал.
— Добрейшего утречка! — прокричал он самым жизнерадостным
голосом, но это приветствие было направлено в основном к Весеню. —
Господа волшебники, не зайдете ли ко мне? Уж я вас угощу.
Я хмыкнула; такое ощущение, будто местное население всерьез
верит, что Вольга морит ребят голодом. На моей памяти это уже
второе предложение накормить начинающих волшебников.
— Сила Силыч, чем ты нас собрался угощать? — хохотнул Ратко. —
Ты ж аптекарь.
— Так что, аптекари не люди, что ли? Не едят, не пьют? — не
унимался мужик и тем временем тащил Весеня к своему дому.
— Но не за наш же счет! — полушутя возмутился великан, хватая
друга за вторую руку и перетягивая к себе, как канат.
Видимо, чтобы усугубить нелепость ситуации, внезапно открылась
дверь в доме на противоположной стороне улицы, и на пороге появился
другой мужчина, худощавый, очень аккуратный, но с виду злой как
черт.
— Сила Силыч, зачем тебе понадобился этот неуч и шарлатан? — не
слишком громко, но отчетливо спросил новый участник сцены. — Ты
посмотри, у него еще усы не пробились, а все туда же. Покалечит
тебе покупателей, что делать станешь?
— Что происходит? — недоуменно спросила я, глядя, как Весень
снова наливается злостью. Получается, не только я способна вывести
из себя нашего надменного целителя.
— Пройдоха-аптекарь пытается заставить нас поволшбить над
лекарствами, — пояснил богатырь. — Ну а местный лекарь терпеть не
может волшебников и в особенности Весеня.
— Могу его понять, есть за что, — одобрила я.
Наконец разозленному Весеню надоело это перетягивание каната, и
он, на удивление легко стряхнув с себя обоих, повернулся к аптекарю
и холодно пригрозил: