— Ладно, — сказала я, сев за стол и решившись на откровение, —
понимаешь, Гута, я не принцесса Илэль. Боюсь, что с Илэль случилось
нечто нехорошее, так как я случайно заняла ее место. Я из другого
мира, в нем я то ли умерла, то ли нахожусь без сознания. Это не мое
тело, а вот эта вещь, — я показала пальцем себе на грудь, — похоже,
меня с ним связывает. Я помню этот амулет еще в своем мире, мне его
дала мама, а ей странная женщина, которая упомянула, что я
проклята. Сначала мне казалось, что это все сон, и все вокруг –
плоды моего воображения, но чем дольше я здесь нахожусь, тем больше
понимаю, что все это слишком правдоподобно. Я не могла такое
выдумать. И чувствовать себя настолько живой, ощущать боль, видеть
эти сны… Да не придумала бы я никогда ничего подобного! Это же не
книга, не фильм, здесь все настоящее! Ты… ты мне веришь?
Я взволнованно смотрела в лицо Гуты. Если эта странная девушка
подумает, что я чокнутая, в этом мире мне точно ничего не светит. Я
вцепилась в Гуту, словно в спасательный круг, особенно после того,
как узнала, что ее семья имеет отношение к тому самому Жезлу.
Выслушав мое признание, камеристка, к моему облегчению, не
начала крутить пальцем у виска (или что они тут, в этом мире,
делают), а крепко задумалась и встала. Она пошла вдоль книжных
полок, а я семенила за ней. Наконец, просияв, девушка потянулась к
одной из книг.
— Вот, — с торжеством сказала она, полистав увесистый том, — уж
это вам точно нужно прочитать! Я тут
часто прибиралась и знаю, где что стоит. Считается, что это всего
лишь мифы первых столетий королевства Коэд на новой земле, поэтому
книга здесь, а не в запретной части библиотеки. Да, госпожа. На
Илэль вы вовсе не похожи, простите. Могу смело это сказать, хотя
никогда не имела чести общаться с принцессой близко. Илэль была…
кротка, покорна и тиха. Я часто видела, как она бродит по замку,
погруженная в себя, а любимым ее местом были Освященные леса. Злые
языки болтали, что она и в дикий Лес заходит, но такое страшно даже
представить. Никогда не смела Илэль ни на кого голос поднимать, а
вы смелы… и безрассудны слишком.
Я только фыркнула. Ну да, никогда язык за зубами держать не
умела… и не хотела. Артем называл меня «борцом за справедливость
без страха и упрека». Незадолго до моей странной болезни мы даже
пару раз поссорились из-за моей, как он выразился, «неуступчивости
и нетактичности в общении с нужными и полезными людьми». Мы тогда
подрабатывали вместе в конторе местного провайдера – копили деньги
на свадьбу. Ох, как же мне не хотелось той свадьбы! Теперь
довольна, Оленька?