– Возьмите мне, пожалуйста.
Получив порошок, она купила мороженого и пошла в отдел игрушки. Железную дорогу, как всегда, тесно обступали дети и взрослые, и Маша с трудом протиснулась к продавщице.
На светофоре зажигался настоящий зеленый свет. Тренькала, переключаясь, стрелка, электровоз с цистерной выныривал из тоннеля и забирался на горку с разъездом.
Мальчишки поминутно просили устроить крушение. Продавщица нажимала клавишу, поезда сталкивались и падали с рельсов, вызывая рев восторга.
Обгоняя прохожих, кивая знакомым, Маша шла в толпе по краю тротуара. Впереди из “жигулей” выскочил усатый молодой человек и преградил ей дорогу:
– Это как называется? Я тебе третий день звоню…
– Славик, не могу, честное слово! Отец придет, а у меня обеда нету!
Но он не стал ее слушать, и Машу запихнули в машину, где сидели еще трое и девушка.
– Ну хоть продукты домой завезем! – взмолилась она.
– Парни, знакомьтесь, это Маша, краса и гордость наша…
Она возвращалась рано утром, стуча каблучками по асфальту в пустоте вымершего двора.
На площадке пятого этажа, привалившись к батарее, спал парень. Сумка с красной кошкой стояла у него на коленях. Маша перешагнула через его ноги, занявшие всю площадку, осторожно отомкнула замок и вошла в квартиру.
От щелчка двери парень пробудился. Он посмотрел по сторонам, поежился.
За окном медлил пасмурный рассвет.
Он стал спускаться, подняв воротник куртки.
По набережной он брел в сторону порта. Здесь было свежо от утреннего ветра, беспокойно шумевшего в тополях.
Он шел, глядя перед собой, переставляя, как цапля, свои длинные негнущиеся ноги.
Внизу под берегом носилась чайка. На той стороне вдоль заводской ограды уже торопился в серой дымке ранний автобус.
Он спустился к реке и сел у самой воды, уперев в темную от мазута глину свои потрепанные горные ботинки.
Низко засипев, выползала из-под моста баржа, груженная песком. Песок блестел тусклым белым блеском. На веревке, привязанной к рубке, оглушительно билось белье.
Он вынул из сумки транзистор, вытянул антенну. Из приемника понесся гитарный рев.
Он смотрел на бегущую мутную воду, в которой качались щепки, сальные радужные пятна, обрывки бумаги, щурился на отблески, прыгавшие с волны на волну.
Сквозь музыку до него долетел чей-то негромкий смех.
Обернувшись, он увидел человека в красной рубашке, который стоял под тополями на набережной и ухмылялся.