Отплевавшись, Минотавр разогнал нас работать. Мое задание
звучало так: найди людей, найди топор, найди пилу, и чтобы к вечеру
были дрова.
Я забрался на развесистую полевую сосну, росшую посреди лагеря,
достал губную гармошку и заиграл «Ах, мой милый Августин».
Мимо топали ребята - в оружейку за атомной бомбой. Остановились
послушать. Подошел начальник штаба. Он то ли уже забыл, что я
негодяй, то ли понял, что без караула бригаде только лучше. В
общем, настроение у него было мирное.
- Как дела, Олег? – спросил НШ.
- Замечательно, товарищ подполковник.
- А что это ты там делаешь?
- Дрова рублю.
- Хм...
- Майор К. послал меня рубить дрова. Приказал найти людей, найти
пилу, найти топор...
- Понятно, - НШ оглянулся на ребят. – Ну-ка, дуйте отсюда.
Ребята дунули.
- И как ты думаешь жить дальше, Олег? – поинтересовался НШ.
- Наверное еще немного тут посижу, а потом соберусь с духом,
все-таки пойду найду людей, одолжу в четвертом дивизионе пилу,
украду топор...
- А топор где воровать собираешься?
- В штабе. Его под вашим кунгом[1] прячут. Я потом
на место положу, конечно. Не впервой.
- Молодец, - похвалил НШ. – Ладно, отдыхай.
И ушел.
Я не стал искать людей и воровать топор. Я нашел Тхя. Мы пошли
на болото и принялись там руками-ногами валить и ломать сухостой,
вымещая на нем накопившуюся злобу. «Ко мне все пристают, -
жаловался Тхя, одним ударом перерубая толстый ствол, - думают, если
я кореец, то должен непременно знать какое-нибудь тэквондо. Я
раньше пытался возражать, а потом плюнул, и теперь говорю просто:
да, знаю. А когда спрашивают, в какой школе работаю, отвечаю
сурово, со значением – в Школе Молодого Тигра!»
Горело сухое дерево великолепно. А сквозь ветхий одинарный
брезентовый полог, который мы где-то добыли для палатки, были видны
звезды.
В степи матерился бухой замполит.
Назавтра минометные экипажи возились с атомной бомбой, а мы
бездельничали на НП. Валялись на броне и смотрели, как двое
связистов из батареи управления бегают в противогазах вокруг своей
машины.
После обеда меня, как шибко грамотного, включили в комиссию по
учету остатков и списанию негодного продовольствия. Тем более, я в
этом году разворачивал полевую кухню, да так лихо, что бригада
впервые за всю свою историю получила горячий завтрак уже на
следующее утро. Жертв, как обычно, не было, только я наглотался
солярки, заправляя плиту, а начальник штаба чуть не слопал пулю от
АК, которая оказалась у него в каше.