Чужая Земля - страница 43

Шрифт
Интервал


Унгусман, судя по всему, колдуну не поверил. Выразил благодарность, сказал, что принял к сведению — и забыл. У великого вождя неплохая агентурная сеть, и прогноз Уно никак не ложится на ее донесения — неоткуда ждать беды страшнее засухи, а к засухе тут готовы с тех пор, как научились вялить мясо, сушить фрукты, и изобрели пеммикан, то есть, всегда. Наконец, Уно сам себе не очень поверил, он ведь далеко не дурак. От предсказания веяло неопределенным инфернальным злом, а шаманы знают: как поперло из тебя хтоническое, значит, возможен передоз, и это куролесят твои внутренние демоны, они тоже нанюхались.

— Я бы пренебрег, — бросил Калугин с изысканной небрежностью опытного профессионала. — Сдается мне, Тунгус лучше знает, во что верить, у него опыта больше.

— Я бы тоже, — согласился Миша. — Но скажу вам, как солдат — солдатам, пренебрегая — не перегибай!

— Эвона как! — восхитился Калугин. — А по-русски?..

— Ну, лично я сделал все от меня зависящее — нарочно проставил такие теги, чтобы вы обязательно прочли мой отчет!

— Мы и так читаем... У вас замечательные отчеты.

— Да в гробу вы их видали! Как будто вам что-то понятно там!

— Действительно, куда уж нам! — сказал Калугин, и они с Мишей обменялись не самыми любезными взглядами. А потом Миша странно покосился на меня. Изучающе.

Похоже, я чего-то не знаю, и отношения советника с профессором далеки от безоблачных.

— Последний отчет был вполне понятный даже для неспециалиста, — заверил я. — Особенно в части о влиянии пугающих слухов на общую атмосферу во дворце. Прекрасное оперативное донесение. Только без выводов.

— Выводы пускай делают те, кому положено делать выводы! — сказал Миша. — А я поехал собирать манатки и валить отсюда, пока не началось.

— Это вы нас предупредили, как филолог — филологов? — поинтересовался я неуверенно.

— Ну какой вы филолог, советник. Что же я, не понимаю, с кем разговариваю?!

Миша снова пожал мне руку — ему пришлось ее ловить, поскольку я оказался слегка ошарашен, — прыгнул в джип и укатил.

— Что это было? — спросил я Калугина.

— С прибытием, — сказал тот.

— А?..

— Ну, кто-то жаловался, что его считают шпионом, и каждый день об этом напоминают? Вот, добро пожаловать, день первый.

Я поднялся и отряхнул брюки. Сидеть на берегу расхотелось. А хотелось догнать Штернберга и вытрясти из него профессиональное заключение по прогнозу старца Уно. Документальное, под роспись. Пускай, зараза, своей рукой напишет: предсказание — бред выжившего из ума престарелого наркомана. И если действительно «начнется», официально Мише ничего не будет, потому что чиновники на Земле не верят в мистическую чушь. Но репутацию среди широких слоев населения, которые очень даже верят во все, а особенно — в ученых, я ему подмочу.