- Де… держи… Поэ… э… экономнее... По…
пос… последняя, – от тряски он сильно заикался. Голос глухой,
хриплый.
Андрон вскрыл пачку, вытащил сигареты
и раздал всем по одной. Бабасук тоже досталась, не спрашивая, хочет
ли он курить, или нет. Пришлось взять и прикурить от свечи.
Отказываться посчитал неуместным. Ведь он не выяснил у отставного
судьи, каково было отношение к табаку у настоящего Аброськина
Романа, которого он сейчас изображал. В любом случае, курил тот или
нет, не стоит привлекать к себе внимание отказом подымить со
всеми.
Хлипкая сигаретка без фильтра не есть
одно и то же, что и сигара «La Gloria Cubana» по шестнадцать
долларов за штуку, которая там, в прошлой жизни, так удачно
заходила по окончании рабочей недели под бокальчик двадцатилетнего
«Camus X.O.» Вонючий, прогорклый привкус опилок лишь с большой
натяжкой можно принять за аромат настоящего табака. Только мысли от
него сильнее путались в и без того сумбуре дум пьяной башки.
- Зима уже! – после очередной затяжки
на блаженном выдохе глубокомысленно констатировал Кандагар. – Бля,
я осени то не помню. Вроде, лето недавно. Мы еще тогда на озере
бухали. А…? Андрон?
- На озере…? Не-е-е! – также
благодушно выдыхая дым ответил Андрон. - Тогда ж салют был… На День
Победы. Весна еще.
- Че-то салюта не помню. Мы тогда,
кажись, спирт пили…? Точно…! Водой из озера разбавляли.
- Спирт…? – Андрон потер лоб,
вспоминая. – А-а-а! – обрадованно воскликнул он, вспомнив. - Это
когда Булкин жопу подпалил?!
- Да! – подтвердил Кандагар сияя. –
На головешку от костра сел.
Все рассмеялись. Бабасук тоже
изобразил ржание.
- Суки вы! – воскликнул радостно
Булкин. – Могли бы предупредить! Хорошие штаны из-за вас испортил.
Дырку прожег.
- Как тя предупредишь?! – сквозь
хохот еле выговорил Кандагар. – Ты, как сел, сразу возбухать стал,
что кто-то горит, паленым несет. У меня от смеха живот свело.
Сказать нихуя не мог!
- И я ржал, не мог! – подтвердил
Андрон. – Особенно когда ты завизжал, когда припекло.
- Мудак ты, бля! – воскликнул Булкин
и со всей силы врезал Андрона кулаком в плечо. – Еще друг
называется! Лишь бы поржать!
В ответ Адрон отвесил Булкину
звонкого леща, после чего они сцепились в короткой схватке, толкая
и дергая друг друга за одежду. Ничего серьезного. Приятельская,
шуточная потасовка. Пока курили, троица: Кандагар, Андрон и Булкин,
предались воспоминаниям на тему: «Как я провел эти лето и осень».
Будь то сочинение, несодержательное бы получилось. Страничка на
всех, не более. Все воспоминания лишь о том: где, что, сколько, с
кем и до какой степени бесчувственности нажрались. После каждого
припомненного эпизода вся компания разражалась хохотом. Даже
сутулый мужичок в ушанке смеялся беззвучно, сотрясаясь всем телом.
Бабасук тоже выдавливал из себя смех. Так, за компанию. Не весело
че-то было. Его, скорее, коробило, чему так радуются эти люди,
вспоминая о своем скотском состоянии и поведении. Но потом подумал,
что то общество, находящееся с диаметрально-противоположной
стороны, называющее себя высшим, где он сам еще недавно вращался,
ничем не отличается от этого. В неформальных компаниях бизнесменов,
депутатов и чиновников почти все совместные воспоминания сводились
к тому же, что и у этих бомжей: где, что, сколько, с кем и до какой
степени бесчувственности нажрались. Правда, там фигурировали иные
напитки, иная обстановка. Однако, блевать на помойке от настойки
боярышника или с борта собственной яхты от элитного виски процесс
одинаково неприятный, что для самих блюющих, что и для ставших
свидетелем этому процессу.