Бога Крови можно уличить в безыскусности, но не в
глупости. Что бы ни случилось, как бы ни завершилась битва –
триумфом его последователей или же их позорным поражением – Кхорн
побеждал всегда. Совершенно неважно, чья кровь прольётся и чьи
черепа падут к Трону. Главное, чтобы кровь лилась, а черепа
падали.
Джаггернаут поддел рогом и перевернул БМП ополченцев.
Задние бронированные дверцы открылись, из десантного отсека
кое-как, роняя ружья и незакреплённые ремешками каски, выбрались
помятые солдаты. Выбрались только для того, чтобы пасть жертвами
обезумевшего маньяка.
– Кровь Кровавому Богу!
Меч рассёк ополченца от макушки и почти до пояса –
фонтан крови обрызгал его однополчан.
– Черепа для Трона Черепов!
Страшная смерть соратников, чудовищные крики, вид
демонов, всё это внушало ужас. В такие мгновения забываешь даже
собственное имя, не говоря уже о том, как защитить свою жизнь.
Многие ополченцы попытались отползти обратно в утробу перевёрнутой
БМП, но не было спасения.
Редкие попадания в упор оставили раскалённые точки на
доспехах. Воин Кхорна раззадорился и только яростнее атаковал.
Взмах – голова с плеч. Удар – следующий ополченец падает с
проломленным пласталевым нагрудником и проломленной же грудной
клеткой. Пинок – крики агонии. Бедолаги, которые никогда не видели
истинного лица войны, падали в грязь один за другим. Они выглядели,
как тряпичные куклы, попавшие под руку капризному и злому
ребёнку.
– Нет… прошу. Не убивай! – захныкал молодой
ополченец.
Он перевернулся на грудь и попытался уползти. Воин
Кхорна усмехнулся, схватил мальчишку за ногу, дёрнул на себя,
насладился воплями, а потом резко опустил тяжёлый сабатон на
поясницу жертвы, ломая хребет. Раздался стон, прозвучали рыдания, а
потом воин резко оборвал их. Меч пробил затылок ополченца так, что
кончик лезвия высунулся изо рта, выбив зубы.
Воин Кхорна так и вернулся к своему ездовому животному –
с бьющимся в агонии трупом. Воин ещё несколько мгновений напитывал
демонический меч кровью, а потом стащил жертву с клинка и бросил
джаггернауту – тот даже есть не стал, а просто пожевал и выплюнул.
Не прошло и часа с начала приступа, а зверь уже
объелся.
Только воин захотел забраться в седло, когда расслышал
хлопок, свист воздуха и грохот. Взрывная волна повалила его на
изрубленные тела ополченцев. Воин быстро пришёл в себя, поднялся,
проскрежетал зубами, сначала посмотрев на обломки-останки
джаггернаута, а потом на тех, кто посмел хотя бы попытаться
остановить кровавую жатву.