Главной достопримечательностью в кабинете Балайета был огромный,
массивный стол, покрытый темно-бежевым сукном. Именно сукном,
настоящим, свалянным из шерсти, а не сотканным «шелкопауками»
данов. На этом сукне и лежали сейчас два меча: мастерской ковки
калаири – простой, грозный и этим прекрасный; и лаири –
изукрашенный роскошно до удивления. В голове не укладывалось, как
на эту небольшую железку налепили столько декора и каменьев. От
него я вначале отказалась – на кой мне эта неудобная штука?
Парадный «мундир» я носить не собиралась. Но мастер отказа не
принял, причем настолько жестко, что заставил почувствовать себя
глупо – словно первокурсница, разжеманившаяся не к месту.
«И что это я, действительно? Ну не нравится мне этот меч, и?
Подарить некому? Вот хотя бы Суинни – он такую вещь явно оценит. И
нечего обижать хороших людей, то бишь гномов»… Впрочем, мастер тут
же уточнил: это вовсе не благодарность за Меч Пути, а всего лишь
устранение временных неудобств (нужно же мне что-то повесить на
опустевшую перевязь). А насчет того, что будет достойным ответом на
подобный подарок, они еще не решили. Пока только размышляют и
прикидывают.
Я испугалась. Если эти драгоценные клинки не благодарность, то,
боги спаси, что меня еще может ждать?
– Кстати, забери это. – Балайет выложил на стол стопку моих
дулел, отданных за арбалет.
– Не поняла.
– Забери это, говорю, и теперь можешь вообще забыть о них. Ни
один из наших никогда больше не потребует с тебя платы. Ни за
что.
– Да ты что творишь, мастер? – я подпрыгнула словно ужаленная. –
Ваши люди этим себе на жизнь зарабатывают, а ты заставляешь их на
подарки мне работать?
– Не понимаешь – лучше молчи! – резко оборвал он меня. –
Запомни, ты для нас теперь Хранитель Пути, помочь тебе – великая
честь для любого, они за нее передраться готовы. А предложить
деньги в ответ на это – незаслуженно оскорбить. Понимаешь?
– Нет, – выдохнула я. – Может, все-таки объяснишь, о каком пути
идет речь? И почему именно я должна его хранить? Больше некому?
– Действительно, пришло время тебе о многом узнать…
Мастер прошел в угол кабинета и благоговейно вытащил из
стоявшего там сундука огромную, страшно тяжелую книгу в
красно-коричневом переплете, застегнутую аж на три серебряные
застежки. Совсем, кстати, не декоративные. Чтобы расстегнуть их
все, Балайету потребовалось минут пять, а вот чужой, не знавший их
секрета, не справился, наверное, и за год.