— Кира, — я словно наяву вижу, как он
потерянно запускает руку в волосы, — прости меня, родная! — всего
лишь шёпот, но я срываюсь и он слышит судорожный вздох. — Любимая,
единственная моя, скажи, что ты хочешь и я всё сделаю! Переверну
мир только бы ты меня простила! Жизнью клянусь, Кирёнок! Кир! Кира,
ты плачешь?! — он видел мои слёзы лишь раз — когда умерла мама, и
мне бы съязвить, уколоть больнее, но горло сдавливает спазмом и
всё, что я могу — делать глубокие вдохи в попытках взять себя в
руки. — Я сейчас приеду, слышишь, Кира? Умоляю, не плачь! Родная, я
сдохну, но сделаю всё, чтобы ты была счастлива! Пожалуйста, потерпи
всего пятнадцать минут! — его Вольво мог преодолеть ночной город за
это время, но Кирилл ошибается.
Уже двое суток как он перестал быть
частью моей жизни.
— Иди к демонам, Самсонов! —
отчётливо выговариваю я и бросаю сотовый на стол, но предаться
унынию просто не успеваю — трель непрекращающегося вызова
ввинчивается в мозг.
Режим «Не беспокоить» оказывается
очень кстати.
И я без сил сползаю по стене между
стулом и батареей. Господи, когда это закончится? Когда
воспоминания перестанут рвать душу? Я же выморозила их все. Разбила
ледяные картины возможного счастья, безжалостно разодрав и выкинув
из памяти портрет светловолосой девочки с серыми, как у папы,
глазами. Дочери, которой у меня не будет.
Экран сотового продолжает светиться —
Кирилл серьёзно надеется, что я возьму трубку? Сюда он не поедет.
Ключей у него нет, дверь я не открою, а мучить дверной звонок он не
станет, боясь разбудить сына. Но ничто не мешает ему встретить меня
у института или ещё где-то, где я бываю регулярно по одним и тем же
дням. Его секретарше прекрасно известно моё расписание. А, значит,
все поездки сводятся к посещению Михаила Германовича и учёбы.
Остаётся надеяться, что наш разговор
достаточно выбил его из колеи, чтобы Самсонов затих хотя бы на
несколько дней.
Сидеть и дальше бессмысленное
занятие, но почему-то мне так легче. Вот бы мама была жива! Зав.
кафедры филологии в том же университете, где я учусь, она бы не
одобрила развод. Всеми силами старалась нас помирить и
переживала.
Каждое мгновение беспокоилась обо
мне, Сашке и ставшем родным Кирилле… К лучшему, что она не застала
меня в таком состоянии! Плохо, когда вся жизнь летит к чертям, но
ещё хуже видеть страдания своего ребёнка и быть не в силах помочь.
А мне поможет только время.