— Привет!
— Привет.
— Да что происходит, Кир?! —
взрывается Агата.
— Я перезвоню.
— Я тебе помешал? — широко улыбается
Вадим.
— Не особо, — я бросаю телефон на
сиденье, — а ты за мной следишь?
Первые признаки шизофрении на лицо.
Хоффман за мной следит, Самсонов следит, а теперь ещё и Вадим,
фамилии которого я не знаю.
— Слежу? — и такое у него лицо, что
самое время ехать по своим делам. — Нет, собирался навестить друга,
а ты?
— Еду на учёбу.
И вот вроде говорить нам не о чем, но
Вадим продолжает стоять и улыбаться, а мне ещё меньше хочется
садиться в машину и три часа издеваться над собой под суровым
взглядом Глебова.
— Где учишься?
— В Университете имени Горького, на
журналистике.
— Серьёзно, — и видно, что он не
насмехается, — не ожидал.
— Почему? — и вот, правда, неужели я
настолько не похожа на журналистку? Вопрос на кого похожа лучше
вообще не задавать.
— Журналистика бывает жёсткой, а
ты…
— А я вся такая воздушная и неземная,
— морщусь помимо воли.
Кажется, я давно смирилась с тем,
что, увидев впервые, меня по-другому не воспринимают, но каждый раз
всё равно продолжаю звереть от одних только намёков. Не знаю, кто
додумался поместить мою суть в это тело, но ему однозначно было
весело. Рост метр шестьдесят пять, светлые волосы, синие глаза,
мягкие черты лица и хрупкость последних летних цветов в холодное
сентябрьское утро.
Я раздражённо захлопываю за собой
дверь машины, но Вадим стучит в окно.
— Что? — спрашиваю, опуская
стекло.
— Я не хотел тебя обидеть, —
признаётся он. — А вообще, сегодня мне привезли пару килограмм
свежайшей говяжьей вырезки и если её не съесть, мясо пропадёт.
— И что ты хочешь этим сказать?
— Приглашаю тебя и твоего «мы» завтра
на ужин, по-соседски. В восемь устроит?
И настолько неожиданно это звучит,
что я не могу найти предлог для отказа. Так и сижу молча, хлопая
глазами, и напрочь забыв, что ещё немного и не попаду не только в
обувной, но и на пару опоздаю. Опять у Глебова.
— Лучше пораньше, — я, наконец,
нахожусь с ответом. В восемь Сашка будет уже на половине пути в
кровать.
— В семь? — снова улыбается
Вадим.
— Хорошо, — выдохнув, я закрываю
окно.
До пары чуть меньше полутора часов и
покупка обуви больше похожа на набег печенегов на Русь, зато я
успеваю войти в аудиторию перед преподавателем. Сегодня вторник и
поток студентов значительно поредел — многим из вечерников не
удаётся вырваться с работы, хотя кому-то, наверняка, просто не
хочется, и я сажусь за вторую парту в левом ряду. Осознать свою
ошибку мне приходится очень быстро, когда вместе со звонком входит
Хоффман и взглядом выцепляет меня среди полусотни студентов.