- Да, - сказал Мигель. – Ты была права. Теперь я понимаю. Он действительно живой.
Переправляться решили на следующее утро, поскольку до темноты оставалось не более двух часов. Углеритовая лодка - необычайно крепкая и невероятно лёгкая, со складной мачтой и маленькой каютой на двоих - была вытащена на берег и умело сохранена между прибрежных камней под водонепроницаемой маскировочной тканью – похожей на ту, из которой были скроены их походные комбинезоны. Ирина быстро отыскала лодку и велела спустить её на воду.
- Рыбки свежей хочу наловить на ужин, - сообщила. – Один может пойти со мной. Второй с Георгом пусть ставит палатку и разводит костёр. Решайте, мальчики.
И она посмотрела на Мигеля. Он почувствовал, как предательски к щекам прихлынул жар и отвернулся, приложив руку козырьком ко лбу и делая вид, что оценивает, насколько низко опустилось солнце.
- Мы с Георгом займёмся костром и палаткой, - сказал Конвей. – Идите.
Когда первая рыба заглотила блесну, и удилище согнулось и заходило в руках Мигеля, как живое, он испытал ни с чем не сравнимое чувство. Бешеное волнение, азарт и какая-то первобытная радость смешались воедино и охватили всё его существо.
- Есть! – воскликнула Ирина. – Тяни!
Он потянул, подводя рыбу к борту и замер, глядя во все глаза, как серебристое упругое тело бьётся в прозрачной до самого дна воде (двадцать метров глубины минимум, по словам Ирины), стараясь сорваться со смертельного крючка.
- Тащи в лодку, что стал столбом?! – Ирина схватила сачок, сунула его в воду, подводя под добычу.
Мигель потянул. Ирина подхватила, и в следующее мгновение рыба затрепыхалась, запрыгала на дне лодки.
Ирина схватила её левой рукой, правой вынула из ножен на поясе нож и рукоятью проломила рыбе череп. После чего сняла с крючка и бросила в ведро.
- Омуль, - сообщила. – Хороший, грамм на триста пятьдесят – четыреста. Тебя как по отчеству?
- Э… Александрович, - несколько растерянно ответил Мигель. Он ещё не мог прийти в себя от столь мгновенной смены потрясающих событий, каждое из которых произошло с ним впервые в жизни.
- С почином вас, Мигель Александрович, - ласково сказала Ирина.
И засмеялась.
Засиживаться за ужином не стали, и уснули сразу же, как только залезли в спальные мешки и закрыли глаза. Ирина разбудила всех ранним-ранним утром, когда ночная тьма едва начала рассеиваться и отступать. Позавтракали, собрались. В море вышли, когда уже совсем рассвело, но солнце ещё не показалось из-за горизонта. Было тихо, ветер дул от берега - несильный, южный.