Вот уже стемнело, по брусчатке прогрохотали колеса экипажа —
должно быть, мэтр Херман отправился во дворец. А вот Эскобар точно
остался: Ари слышала, как Розалинда распоряжалась приготовить ему
комнату рядом с покоями больного. И что, станут охранять Тэнима от
нее, от Ари? Не пустят жену повидать мужа? Надо было быть
настойчивее, а не прятать голову в песок. Она имеет право
прикоснуться к нему, посидеть возле его постели. Разве не так?
Почему это можно Денизе или Дереку, а ей — нельзя?
— Я не помешаю?
Мэтр Эскобар, только что склонявшийся над раненым, выпрямился и
посмотрел на Ари с явным неудовольствием. Она успела увидеть только
край кровати, подушку — и... лицо Тэнима. Высокий лоб, покрытый
испариной, намокшие от пота пряди волос, прилипшие к вискам. Он был
без сознания.
— Леди Лингрэм... — лекарь говорил с ней мягко и в то же время в
его голосе звучали властные нотки: он во что бы то ни стало
вознамерился выпроводить ее из комнаты. — Мэтр Херман и я делаем
все, что в наших силах. Мы прилагаем усилия. Поверьте, ваше
присутствие ничего не изменит.
— Рана воспалилась, и началась лихорадка? Это опасно?
Лекарь печально взглянул на нее, не говоря ни да, ни нет.
— Хотите сказать, Тэним может и не пережить эту ночь?
— Ваш супруг — крепкий мужчина. А Господь милосерден.
Когда доктор принимается говорить как священник, у пациента мало
шансов...
— Я очень благодарна вам за все, что вы делаете, мэтр Эскобар.
Вам стоит отдохнуть. Я посижу с ним.
Ари произнесла это так твердо и решительно, что сама себе
изумилась. И лекарь отчего-то не стал возражать.
— Если хоть что-то изменится, немедленно позовите меня, леди
Лингрэм. Вот, — он указал на таз и кувшин с водой, — кладите ему на
лоб влажную тряпицу. Как только она нагреется, смачивайте вновь. И
так все время. Если увидите кровь на повязке — немедленно будите
меня.
Да, Ари все поняла. Сейчас ей хотелось только одного: пусть все
уйдут и оставят ее наедине с Тэнимом. Казалось, это очень важно.
Пусть он в бреду, пусть и не узнает ее — но им нужно побыть вдвоем.
А вот почему — она и сама не понимала. В любом случае, прощаться
она не собиралась. Как бы ни прекрасны были райские врата, никто не
торопился войти в них до времени.
Она присела на край широкой постели, несмело погладила пальцы
Тэнима. Такие сильные, такие нежные — сейчас они были настолько
горячими, будто их раскалили в огне. "Бедный мой, прости меня. Ты
опять рисковал жизнью из-за моих причуд... Но разве мы могли отдать
им Басти?" — прошептала она. Но какой прок от ее извинений? Она
положила ему на лоб прохладную тряпицу — Тэним даже не шевельнулся.
Ари сбросила туфли и забралась в постель, укладываясь рядом с
мужем. Осторожно, чтобы не задеть его и не сбить перехватывающую
грудь повязку. Лоб, щеки... словно огонь сжигает его изнутри.