Она спросила, желая развеять свои сомнения:
– А почему он вас тогда не убил? Ведь если вас считают мертвым
все, даже король, раз титул передали вашему младшему брату, то вы
лорд-маршалу совсем не нужны.
Он на секунду опешил, потом открыто улыбнулся:
– Я и сам так думал, но не недооценивайте его хитрость и злобу.
Он опаснее, чем кто бы то ни было, настоящий дьявол, – он покачал
головой. – Нет, мне не стоит так говорить, он ваш муж, вы всего
лишь подумаете, что я лгу. Он может казаться очень
привлекательным…
Ари фыркнула и начала перечислять:
– Он? Я вас умоляю, после всего, что он сделал? Пытался убить
мать, запер родного брата… Может быть, убил Элизу. Ой… А откуда вы
знаете, кто я такая?
– О вас только и разговоров у слуг и этих, – он махнул рукой в
сторону охранников. – Легко догадаться.
– А… – протянула Ари. Она все еще не понимала, что ей не
нравилось во всей этой истории, ведь все сходилось, все ее версии
подтверждались… – Но почему вы здесь?
На мгновение на его лице отразилось недовольство, или Ари это
снова всего лишь почудилось. Да, точно показалось, просто огонек
свечи моргнул. Пленник по-прежнему выглядел грустным и спокойным и
говорил очень разумно:
– Ему очень нравится мучить людей, но он еще более извращен –
ему нужно, чтобы за это его не наказали, а то и одобрили. Бедная
Элиза, он запер ее в замке, не позволял никуда ездить, а все были
уверены, что это ради ее безопасности. Она же так слаба здоровьем,
– он искоса взглянул на Ари из-под длинных пушистых ресниц и
продолжил: – Со мной все еще проще – он убедил слуг, что я ее убил,
но не отдал меня под суд. Ему нравится приходить ко мне и
оскорблять, унижать. С самого детства нравилось, а я никак не мог
ему отплатить. Кто мне поверит? Иногда я думаю, что нет для него
большего счастья. Позвольте, я опущу подробности.
Ари и так уже нарисовала у себя в воображении жуткую картину –
достаточно было видеть эти цепи, чтобы домыслить остальное. И
лорд-маршал мог стегать беззащитного пленника кнутом, отсюда и
окровавленная рубаха… Да, вспомни разодранные на клочки холсты!
Может быть, он уничтожал все, что дорого его узнику?
– Он вас бьет? – вырвалось у нее.
– Если бы только, физические мучения – ничто, поверьте мне. Он
уничтожает все, что мне дорого.
– И картины тоже он порвал?