Арахна - страница 12
Сначала попробуем решить вопрос мирно. Им интересно, что я тут делаю. Удовлетворим их любопытство. Моя поднятая ладонь ловким движением опытного фокусника выбрасывает над головой карточку айди, та издаёт характерный металлический скрежет транспондера. Видите, я имею право здесь находиться, и ваш комендантский час мне по барабану. Одновременно «указка» за моей спиной тарабанит своё. Стоять. Ждать.
Ну давайте же, я не планировала здесь застревать. Осторожно оглядываюсь. По столбам висят отлично видимые в ультрафиолете характерные фиброиновые искры. Да вас здесь давно оставили. Дебила кусок, кто это сделал. Арахноморфы самопрограммируются, за две недели без перепрошивки они способны на любую глупость.
Снова короткий вопросительный свист. Ничерта вы не поняли. Не дожидаясь их встречного движения, я активирую «указку». Команда «уничтожить» мечет вперёд неуловимые тени.
Непрошеные вспышки памяти каждый раз приводили меня в ярость.
Эта жизнь слишком проста для подобного дерьма. Честно трудись за суточный паёк, внимательно относись к командам воспитателей, блюди в чистоте свою каморку и не засыпай на тренингах — вот всё, что от меня требовалось, чтобы чувствовать себя цельным, психически здоровым существом.
А что, кормят, поят, на прогулки водят, работа опять же интересная, со смыслом — когда сопровождать, когда грузы таскать, лишь бы не в лабиринт, его я тоже не любил.
Да и посудите сами, покуда всё идёт своим чередом, не особо поводов задумываться, кто я, откуда я, зачем я, куда я. Ходя по бесконечному кругу, ты можешь смело заменять собственные воспоминания инстинктивными реакциями. Свистнули так — спрятался, свистнули эдак — напал.
Едва впервые придя в себя после вылупления, я будто попал в комфортный водоворот неиспользованных возможностей и нерастраченных желаний, нельзя опасаться того, о чём не знаешь, нельзя хотеть туда, где никогда не был. Счастье, если хотите, состоит не в удовлетворении потребностей, но в их отсутствии.
Но увы, счастье это было весьма непрочным.
Сначала начались проклятые лабиринты. Не знаю уж, за что из нашего выводка воспитатель выделила именно меня, но каждый раз, когда её ухающий голос был слышен из-за двери вивария, я знал — это именно по мою душу.
Следовать. За мной.
Язык, которым с нами общались воспитатели, был груб и примитивен, но он позволял избегать непонимания, а непонимание в нашем деле — опасная штука. Кому охота лишний раз под жало разрядника подставляться. После него и голова чумная, и сам ходишь как пьяный — неприглядное зрелище со стороны и неприятное дело на взгляд изнутри, чего хорошего, когда у тебя ноги заплетаются, а во рту как кошки нагадили. Так что хошь не хошь, следуй в указанном воспитателем направлении. А там, разумеется, он — лабиринт.