Еще один рабочий попал под руку.
Точнее — под ногу. Генка пнул мужчину в живот, заставив скорчиться,
после чего продолжил пинать его уже лежачего. Сил не щадил, пинал и
в голову, и в спину, и в грудь.
Вот же тварь, отметил я. Бьет
безнаказанно, может и до смерти запинать.
— Если продолжите работать так же
медленно, — сказал по итогу он, — все у меня тут валяться будете.
Вы, биомусор ничтожный, все никак не поймете, что здесь вы,
считайте, в раю. Нигде так трудоголиков не кормят, как у нас. Нигде
нет таких щадящих условий. А вы как специально испытываете мое
терпение.
С этими словами он пнул первого
паренька, который только-только пытался встать. После этого махнул
рукой нам, указывая подойти ближе.
— Слушай сюда, подкидыш, — сказал мне
Генка, и в этот момент я представлял, как боковина тачки врезается
в его лысый череп. Но сейчас не время… — Будете возить руду отсюда
к своим на первичку. У вас три часа. То, что ты здесь первый день,
не освобождает тебя от ответственности. Отдыхать нельзя. Груз не
теряем. Будешь халявить — я возьмусь за хлыст. Если чего непонятно,
бери пример с остальных. Начинайте!
Не успел Генка отойти, рабы
задвигались как заведенные: начали набирать из ближайших мешков
руду себе в тачки. Друг другу не помогали, по сторонам не зыркали,
с теми, кто занимался разгрузкой прямо здесь, тоже никак не
взаимодействовали, как будто и не видели друг друга. Даже борзый
Царь действовал покорно и трепетно. Какое жалкое
зрелище.
Однако вариантов нет, работка здесь
пыльная — в прямом смысле.
— Эй! — один из рабов на сортировке
окликнул меня. Мой ровесник. Худой как спичка, но жилистый. —
Только в перчатках.
С этими словами он вручил затертые
тряпичные перчатки. Я и раньше отметил, что Царь и остальные
работали не голыми руками, но подумал, что это как с простынями —
кто нажил, «того и тапки».
— Спасибо, — ответил я, натягивая
перчатки. И ведь не жалко ему было их давать! Опять ждать подвох
какой-нибудь? Уточнять не стал: раз остальные молчат, значит, за
разговоры может влететь. Нужно повникать, что тут
происходит.
Каменные породы были тяжелыми и
неоднородными. Обратил внимание: в тачки их сгружали аккуратно,
старались, чтобы ничего не рассыпалось и не билось. Спросил бы, что
мешает паковать сразу мешками, но никто не ответит. Просто кому-то
нужно, чтобы рабы делали все именно так.