— Я предупреждал. Он не
послушал.
— Послушал, — пискляво ответил стукач.
— К себе ушел.
— Ты видел, как он настучал? — спросил
Лебедев.
— Я увидел следствие этого, — ответил
я, закипая. — У вас тут хаты, смотрящие, все по-тюремному, я
смотрю. А ты, Лебедев, очень похож на сидевшего, уж прости за
честность. И ты мне будешь доносы оправдывать?
На самом деле в голове развернулась
дилемма. Возможно, паренек и правда не виноват — на этот раз
донести мог кто-то другой. Но вот это вечное покрывательство мне не
нравилось, пора уже ставить на место всех сокамерников.
— Не шуми, — хмуро ответил Лебедев. —
Это главное правило. А теперь насчет тебя…
— Идут! — прошипел один из дружков
Царя, и все тут же улеглись по койкам. Я постоял-постоял и тоже
залез к себе, в тоннеле шаги действительно разносились.
— Ты, — ткнул в меня появившийся
Генка, — ты и ты. На выход.
Со мной выходил паренек, который вчера
вместе с Царем пытался меня побить, и мужчина лет тридцати пяти,
который в моем присутствии еще ни слова не говорил. Собирали народ
и из других хат, в общей сложности набрали человек
двадцать.
— Значит так, трудоголики, — заговорил
Генка, подводя нас к выходу, где толпилось много братков в
кожанках. — Напоминаю один раз и для всех. Сейчас одеваете куртки,
затем пакуемся в машины. Напоминаю, что с вами будут ехать
взрывчатки. За попытку сбежать шмаляем на месте. Делаете то, что
вам говорят, и ничего другого. Работаем!
Каждому из нас выдавали олимпийки, а
отдельным счастливчикам — кожаные куртки. Причем не просто
выдавали: бандиты проверяли, чтобы каждому куртка подходила по
росту. Особо отличившимся рабам, на которых смотреть было страшно,
меняли еще обувь и брюки.
Ну а дальше повели наверх. Постарался
внимательно запомнить, как выглядит выход: подъем по лестнице
занимает около пятнадцати секунд, если не толпиться. Так мы
оказываемся в складном помещении, похожем на то, в которое я
забежал с улицы. Здесь охрана — шесть братков, развалившихся на
креслах и диване. Лежат вальяжно, рядом — маленький квадратный
телевизор фирмы «Шарп» с толстым закругленным экраном. На тумбочке
рация с длинной антенной, глянцевые журналы, кулек семечек. У
одного из бандюков — развернутая газета «Вечерний Петербург». То
есть сидят тут подолгу, все условия комфортные. Мимо не
прошмыгнуть.