— Как-то не вяжется.
— Не вяжется — это точно. Вот у меня
два листа, — сказал опер, демонстративно взяв их в руки. — На одном
расклад такой: пойдешь в клетку до выяснения личности. Проверяем на
белую горячку, дадим запросы в психо-неврологические. И не думай,
что на пару дней здесь. Надо будет — напишем бумагу прокурору на
продление. Даже если проясним личность, за мелкое хулиганство на
пятнадцать суток сходишь. Личность ты неизвестная, подозреваешься в
ряде эпизодов, думаю, что-то да всплывет. Обязательно всплывет, в
«Крестах» местечко тебе припасем. И это сейчас еще побои с
потерпевших не все сняли — может и сегодня дел
наворотил.
Я слушал и диву давался. Опер прямым
текстом давал понять, что может делать со мной что хочет. Ну, не
лично он, а в целом опер-группа или весь отдел, хотя тут еще
попробуй пойми разницу. Запугивает? Ну посмотрим, как он заговорит,
когда узнает, что я одаренный.
— На втором листе все гораздо проще, —
продолжил опер. — С дракой ладно, на первый раз обойдемся
предупреждением. Там ведь не ты один дрался, верно? Зачем на тебя
все вешать? Что мы, звери, что ли? Поступим по-человечески.
Скатаемся на машинке, вернем тебя на работу, на склад твой. Там и
документы твои, думаю, найдутся, ну а про остальное своих
начальников спросишь.
Чем дальше говорил опер, тем сильнее я
мрачнел. Прав был Мишаня, когда говорил, что милиция под
медведевскими ходит. И ведь даже не парятся: остальные
присутствующие в кабинете посмеиваются. Все всё
понимают.
Вот теперь я чувствовал моральное
право разнести здесь все к черту. Выяснять про Ризому? Вот у этих?
Да гопота в подворотне и то была честнее этих лицемеров.
— Как там тебя… Артем, — прочитал с
листа опер. — Я же вижу, ты человечек-то понимающий. Думаю, между
этими вариантами выбор сделаешь без проблем? Может и вовсе слова
про рабство назад забрать хочешь?
— Может да. А может и нет. А может —
пошел ты?
С лица опера тут же сошла улыбка. Он
пристально впился взглядом.
— Сейчас мой коллега, — он показал на
сотрудника за соседним столом. — Накроет тебе голову пакетом. А я
напомню тебе, какие удары ты еще пропустил в драке. Они на тебе
быстро нарисуются.
— Не, — равнодушно сказал я. — Ты
просто нахер пойдешь.
— Ну, сук…
Дверь в комнату резко открылась. На
пороге стояла женщина в милицейской форме. Только начавший вставать
из-за стола опер сел обратно.