И еще словно кто-то пытался прорваться сквозь царивший в голове
гул и сказать что-то важное. И не мог.
Каркала баронесса:
— Дэйтаррр! Орриярр! Гррраф! Как можно не знать Воррона
Корроля?!
Каркал барон:
— Бррачный договорр!
Кружились стайкой черные точки в глазах.
— Что? Какой договор?
Опекун, больно сжав предплечье, схватил мою руку, вложил в
пальцы перо и подвинул пергамент.
— Брачный договор! Подписывай!
— Почему Орияр? — выдавила я.
— Приказ короля, — припечатал Ирвин.
И ловко прикрыл салфеткой убористый текст листа, оставив только
узкую полоску в самом низу для подписи.
Я не пыталась вырвать руку, бесполезно. С его силищей тролля он
и сломает — не заметит. Просто разжала пальцы, и перо выпало,
испачкав кляксой драгоценный, из тончайшей тисненой кожи,
документ.
Барон процедил сквозь зубы:
— Дура. Я хотел как лучше. По закону твоей подписи и не
требуется, но твой женишок возжелал удостовериться, что невеста
ознакомлена.
— Я не ознакомлена.
— И не надо. Не твоего ущербного ума это дело. Уж я твоей, а
значит, моей выгоды не упущу, — ухмыльнулся мой мучитель и, взяв
серебряный нож, которым я еще не успела воспользоваться, провел
острием по моему пальцу.
— Ай! — заорала я, пытаясь вырвать несчастную конечность.
Старуха, вытянув шею, чтобы получше видеть происходящее,
облизнулась. Людоеды!
Опекун размазал по подушечке моего пальца выступившую капельку
крови и быстро прижал к документу. Оттиск вспыхнул алым огоньком и
намертво впаялся в пергамент, даже рельеф проступил.
— Вот и все. — Отпустив меня, барон свернул проклятый договор в
рулон и спрятал за пазуху. — Магическое освидетельствование
пройдено, твое согласие принято, королевская канцелярия, считай,
оповещена.
В принципе, моего согласия по закону и не требовалось в брачном
договоре, тогда зачем оно? Какой документ меня заставили подписать?
По алчному и торжествующему взгляду баронессы я поняла: для меня
все очень плохо. Ограблена и продана.
— Я не согласна! — с ненавистью прошипела я, потирая ноющую
руку. — Я против замужества, кандидатуры Орияра и… и…
И вообще, против всего этого странного мира. Домой хочу.
Господи, как же я хочу домой!
— Поздно, сестрица, — радовался троюродный брат Тиррины. —
Вечером доставят свадебное платье и прочую дребедень. Сам король
взял на себя расходы.
— С чего бы это?