Чтобы как-то
справиться со своими чувствами, я спросил:
– Агния, а кто
такой этот Услэг Мангас?
Прежде чем
ответить, Агния встала и достала из своей бездонной сумки баклажку
и тряпицу.
– Пойдём,
умоешься, – сказала он. – Больше нет необходимости прятаться за
кровью и шкурой. А рассказывать об Услэг Мангасе, когда на тебе его
кровь, плохая идея.
Я с волнением
приподнял шкуру. И испытал сильнейшее разочарование – малыша под
шкурой не было.
Неужели мне всё
это привиделось? Просто бред моего воспалённого
воображения?..
Стало как-то
грустно и опустошённо.
Я вздохнул и пошёл
на улицу умываться.
Агния поливала мне
водой на руки, я мыл лицо, шею, а сам поглядывал по сторонам: вот
тут стоял я, вот до этой границы поднялось море мрака, вот тут
стоял дух убитой матери, а вот тут остановился Моня. Моня, которого
я обогрел и накормил.
И тут меня как
молнией прожгло: я накормил малыша жареным мясом его матери и укрыл
шкурой, снятой с неё. Это же кощунство! Как я раньше не подумал об
этом?!
Мне чисто
по-человечески стало не хорошо.
Но тут же где-то в
глубине души отозвался Моня. Он был не в претензии. Он и должен был
съесть мясо матери и согреться в её шерсти после того, как море
мрака убило бы её. Другого пути у него не было. Иначе он погиб бы,
потому что у Услыг Мангасов так принято. В одном мире может
существовать только один Услыг Мангас. А значит, я всё сделал
правильно.
Заканчивал
умываться я уже не таким подавленным. Плюс, отмытая от крови кожа
подарила мне свежесть и желание жить.
Глянув на вход в
пещеру, я вспомнил, как вчера Услыг Мангас застрял в проходе.
Возможно, таким образом он должен был перекрыть путь морю мрака,
спасая детёныша. А тут мы. Точнее, я…
Что ж, я защитил
Моню. И теперь он будет жить. Не в этом мире, так в
другом.
Следующая мысль
заставила меня остановиться и посмотреть на шкуру.
Этой ночью я был
вместо Услыг Мангас – на мне была его кровь, меня согревала его
шкура и я ел его мясо. И я защитил детёныша!
– Что-то не так? –
спросила Агния.
– Всё нормально, –
ответил я и поспешил к костру, который уже потрескивал на
камнях.
Горели камни –
хвороста тут не было и взять его было неоткуда. Нас снова согревала
магия демонов.
Народ потихоньку
просыпался, а я оглядывал пещеру в надежде увидеть или услышать
Моню – малышу сейчас наверняка одиноко, холодно и
голодно.