Я вновь шагнул на порог проходной и поднес браслет к датчику. Два
переливчатых пика возвестили, что все в порядке. Турникет
откинулся, пропуская меня, а на дисплее высветились мои анкетные
данные. Только вместо фамилии идентификационный номер. Но теперь
это и есть фамилия. Так что однофамильцев теперь ни у кого
нет.
Я облегчено вздохнул и, улыбнувшись профессору, зашагал по гулкому
коридору завода. Странно, инженеры и ученые на Алькоре, а этот на
проходной сидит… Теоретик, наверное, или антрополог какой-нибудь…
Антропологи сейчас не в цене: кому интересно происхождение
человечества, когда оно скоро может совсем вымереть?
— Макс! — раздался крик старшего по цеху. — Твою мать! Ты где
ходишь? Погрузчик простаивает, если не уложимся в срок, я свою
задницу подставлять не буду! Выпну тебя на улицу!
— Я не виноват, меня задержали стражи.
— Господи! Что ты опять натворил? Послал же мне бог
неудачника.
— Ничего не натворил, меня звали на работу на стену.
— Кем? — усмехулся бригадир. — Уборщиком?
— Нет, стражем.
— Чего?..
Грохот металла и гул механизмов прорывались даже через
электронные беруши. Огромный цех казался тесным и душным: кругом
сновали, крутились, стучали сотни устройств, кранов и станковых
роботов. Между ними, как в железном муравейнике, копошились рабочие
в неуклюжих замасленных защитных робах. Работали уже часа три,
перерыв бы совсем не помешал, вот только перекус я не взял сегодня.
Свой обед я вчера пропил… Большинство рабочих уже разбрелись по
углам, и жевали припасенные бутеры.
— Эй, Макс! — окликнул меня Долговязый. — Иди сюда!..
Я оторвался от пульта робота-погрузчика, поставив того на паузу,
и спрыгнул на закопченный пол с подножки станины. Внизу дышать чуть
легче, газы сварки и пары краски здесь не так чувствуются.
— Будешь чай? — техник протянул мне дымящуюся заскорузлую кружку
с облезлой эмалью.
Что это вдруг ему вздумалось меня угощать? Долговязый неплохой
человек, но теплых чувств ни к кому никогда не питал. Руководил
сменой, как мог, а после работы любил крепко выпить. Может, понял,
что был не прав сегодня утром на проходной?..
— Давай, — я не стал отказываться от угощения, взял кружку и,
пряча брезгливость за маской благодарности, отхлебнул непонятного
напитка.
Горячие едкие пары ударили в нос и горло, глаза чуть не
выскочили из орбит, а жидкость прыснула изо рта. Я долго не мог
прокашляться.