Егор Ларионов
Сегодня 23 августа 1999 года. Ровно месяц прошел с того момента, как я стал Наташкиным мужем. Она не простила бы мне, если б я забыл. Поэтому чуть свет выбираюсь из-под одеяла и бегу на рынок за ее любимыми ромашками. Сонно тащатся по маршрутам автобусы, даже ветер не слишком охотно заигрывает с листвой. Мы живем в самом зеленом райончике города, все так его и называют. Здесь много парков, аллей, садиков.
Иду по цветочным рядам. Всего-всего полно, только ромашек не вижу. Глаза разбегаются. Все жаждут заполучить первого покупателя, зазывают. А я только в затылке чешу. Неужели придется бежать куда-то еще? Нет! Вот они. Нашел-таки у какой-то бабульки. Прикинул и решил взять всю охапку.
– Это кто такая счастливая? – улыбнулось сморщенное личико с добрыми выцветшими глазами.
– Жена, – пропыхтел я, подхватывая цветы подмышку. Иначе нести их было неудобно, я рисковал растянуться на асфальте.
Обратный путь занял пятнадцать минут. Ленивый толстый кот нашей соседки с первого этажа нежился на подоконнике в солнечном свете. Потянулся. Зевнул… Теряя мелкие цветочки, я поднялся по ступенькам на свой третий этаж и кое-как попал ключом в дверь.
Наши окна выходили на запад. Но солнце в спальне обязательно присутствовало и утром, отражаясь от стекол дома напротив. Я шагнул в комнату через порог и не смог не улыбнуться. Наташка, как и тот кот, вытянулась поперек кровати, а, услышав шаги, потянулась и, повернувшись ко мне, зевнула, прикрывая рот ладошкой.
– Можно я угадаю, где ты был?
– Угадай, – я продолжал стоять за шкафом, высунув только нос.
– Пахнет мокрой травой, – она перевернулась на спину и, раскидав по подушке волосы, прикусила свой указательный пальчик. Что-что, а флиртовать она умеет, в этом я убедился еще в первый день знакомства.
– Тебя не проведешь, – улыбнулся я и зашелестел своим подарком, – Это тебе, – и, вручив ей цветы, чмокнул в нос.
– Фотографируй меня скорее! – сияла она, – Это мое самое лучшее утро на свете!
Подарить любимой самое лучшее утро! Я уже жил не зря. Она невероятно фотогенична. То изогнет домиком бровки. То невинно хлопнет пушистыми ресничками, и озорно засверкают золотисто-карие глаза. То растреплет волнистые волосы или сунет нос в желтые солнышки, обрамленные сотнями лепестков. То выставит кокетливо гладкое плечико с голубой бретелькой-бантиком… Уже не до фотографий.