Сердце обливается
кровью. Меня, наверное, не столько пугает, сколько задевает вся эта открывшаяся
ситуация. Растерянно поднимаюсь с кровати, напоминая себе, что причины у него
были. Его семью убили, когда ему было девятнадцать, а дело его отца хотели
присвоить себе. Ситуация требовала жёстких решительных действий.
Да я ведь и сама ещё недавно,
в машине, когда меня везли похитившие ублюдки; чуть было не мечтала о расправе
над ними. Причём о максимально уничтожающей. Меня переполняла ярость. Наверное,
каждый на подобное способен.
Но то, каким ласковым и
нежным бывает Мирон...
Раздражённо мотаю
головой, недовольная ходом собственных мыслей. Какая разница, каким он бывает.
Каким он был. Кто он. Всё это совсем неважно.
Вот только мысли об
этом, так или иначе, периодически лезут в голову на протяжении всего дня. А
потом я случайно узнаю, где рабочий кабинет Мирона. Мельком слышу это из
разговоров прислуги. Вроде речь о том, что туда никто не ходит, и комната эта
заперта.
Конечно, я рискую. И
даже очень, с учётом ситуации со Светой и моими родителями. И с учётом того,
как обустроен особняк — наверняка тут защита помощнее замков. И вряд ли Мирон
настолько доверяет своей прислуге, чтобы оставлять тут этих людей в своё
отсутствие. Не всегда, конечно — я заметила, что они то приходят, то уходят. Но
их визиты не связаны с его присутствием.
Поэтому да, я рискую
неоправданно и безрассудно. Не говоря уж о том, что дожидаюсь подходящего
момента ближе к вечеру, когда и сам Мирон вернуться может. И уж тем более не
стоит упоминать, что идея лезть по карнизу от одного окна до другого совсем уж
дикая и не свойственная мне ни разу. Полагаюсь лишь на то, что сейчас, летом,
окна распахнуты везде. Кондиционеры в этом доме включают реже. Видимо, Мирон из
тех, кто любит свежий воздух. И правильно, он тут особенно хорош. Чистый и
полный приятных цветений.
В своём кабинете,
видимо, он открыл окно сам, перед уходом. Обратно закрыть его никто не
осмелился, ну или не смог без ключей. Зато я беспрепятственно пролезаю.
И лишь опустившись на
пол его кабинета, посмотрев по сторонам и отдышавшись, ужасаюсь самой себе. Что
на меня нашло? Какой-то порыв просто толкнул сюда. И он же, видимо, не даёт
прийти в себя даже при осознании абсурдности своих действий. Потому что как ещё
объяснить, что я не только не быстренько лезу обратно, но и подхожу к его
столу, на котором лежит какая-то папка? И, конечно, открываю её.