— Какого… — в изумлении
шепчу, не в силах оставить негодование лишь в мыслях.
Это ведь папка обо мне.
Чуть ли не все сведения, начиная с благополучия моей семьи, заканчивая моими
жизненными перипетиями. Успеваемостью в школе, поступлением в универ,
подработками, связями с кем-либо… И про Свету там есть. И про парня того, про
которого Мирон спрашивал, делая вид, что ничего не знает.
Но это ещё ладно.
Гораздо более оглушительным ударом становятся помещённые в папку физиономии
ублюдков, похитивших меня и Свету. Я пошатываюсь на нетвёрдо стоящих ногах,
когда вижу фотографии её, сидящей в каком-то чулане в наручниках и в кляпе. Нет
сомнений, что это свежие снимки. Она в том же платье, только куда более грязная
и растрёпанная. На теле видны царапины.
Ко всему этому
приложены досье на подонков, раскрывающие их самые разные махинации и грязные
делишки. В основном, подворовывали то там, то тут, разные аферы проворачивали.
«Живого товара», как и говорили в машине, раньше у них не было. Но в том, что я
такой являюсь, в папке красноречиво указано. Не понять невозможно просто. Так
же, как и остаться равнодушным, глядя на фото Светы.
Машинально обнимаю себя
руками, но защитить от пронизывающего холода не получается. Каким мудаком надо
быть, чтобы обладая властью и огромными деньгами, продолжать пользоваться
попавшей в беду девушкой? Узнав правду, получать себе удовольствие дальше, типа
всё в порядке? Мирон ведь обладает полномочиями, чтобы добраться до ублюдков,
вернуть себе деньги, освободить Свету и обеспечить безопасность ей, мне и
родителям. Но вместо этого он пользуется ситуацией и моим телом, как хочет. И
прекрасно знает, что помешать ему никто и ничто не в состоянии. Кажется, его
вообще мало что волнует, кроме собственной похоти и её удовлетворения.
Ярость переполняет меня
настолько, что застилает глаза. С грохотом опускаю папку на стол, впиваясь
ногтями в собственные ладони. Стою так в оцепенении, громко дыша, почти
задыхаясь.
Вот она, реальность.
Жестокая и страшная. А я ещё вчера млела в объятиях этого мужчины, хотела
узнать его лучше. И вот, узнала. Эгоист, привыкший получать всё, что хочет.
И я ведь даже скандал
устроить ему не могу. Мирон запросто отправит меня назад, и тогда Свету убьют.
Умолять? Будто в этом есть смысл. Судя по кровожадной расправе над убийцами его
родителей, Мирон не склонен к сантиментам. Особенно, когда кто-то стоит на его
пути. Да, он может быть ласковым и нежным любовником, но лишь потому, что
самому так хочется. И в постели я ему нужна — остро чувствую это в каждом
взгляде, прикосновении, поцелуе. Отпускать меня никто не собирается, поэтому
своим недовольством или мольбами я ничего не добьюсь. По крайней мере, ничего
хорошего.