— Ты за него выйдешь!
Мотаю головой. Если раскрою рот, то разрыдаюсь. Всхлип
все-таки прорывается, и я до боли закусываю губу.
— Ты не опозоришь наш род, пойдя против воли
короля!
Батюшка подходит ближе. Я всегда его боялась, а сейчас
ненавижу. Только и твердит — наш род то, наш род сё. А у самого нет
ничего, завтра кончится королевская милость — и останется только
седлать коня и убираться в Аргинак. Только и там ни он, ни мы
никому не нужны.
Наш род остался там, в Аргинаке, который я никогда не
видела. Батюшка был наследником престола, но его отец, мой дед —
которого я видела лишь несколько раз, когда он приезжал к соседям с
официальным визитом — решил как-то отвоевать у соседей спорные
земли. Это едва не стоило ему короны. И когда заключали мир с
соседями— потеряв не только те спорные земли, но и пару соседних
провинций — король Беркива, отец нынешнего, пожелал сам воспитывать
наследника Аргинака.
Тот же обычай, по которому сыновей отдавали в пажи, а потом
— в оруженосцы сюзерену или соседям.
Чтобы король Аргинака трижды подумал, стоит ли снова
зариться на соседские земли.
Отцу тогда было пятнадцать. Черед два года его женили на
какой-то из королевских кузин. Домой он так и не вернулся, на трон
Аргинака после смерти короля сядет младший брат отца. Так что
плевать мне, что там скажут про наш род. Это мужские игры, и отец
игру проиграл. Будь у меня братья — может, для них это и было бы
важно. Трое из четверых моих братьев не дожили и до десяти лет.
Четвертый погиб на охоте, когда ему было семнадцать. Погнался за
оленем, опередил остальных. Его величество подарил ему быстрого
коня.
Обглоданную тушу оленя и изувеченное тело брата нашли через
неделю, леса вокруг столицы были глухие… Следопыты сказали, что он
нарвался на волчью стаю и не смог ни отбиться, ни уйти. И чары не
помогли.
Мать винила в его смерти отца. Впрочем, она во всем винила
отца. Сколько я себя помню, родители друг друга ненавидели. И
почему это я никогда не рвалась замуж?
Я бы сделала исключение только для одного человека. Но тот,
на кого я не могу наглядеться, тот, без кого я не могу жить, женат.
А никому другому я принадлежать не буду.
Говорят, тот, за кого меня сватает его величество —
достойный человек. Но это мужчины меряются достоинством, а женщине
что с того? Какая мне радость в том, что он храбро сражался на
последней войне с Наровлем? Что когда рыцари-чародеи Наровля
пробили строй Беркива — я не могла думать «наших», отец всю жизнь
твердил, что мы здесь чужие, что настоящее наше место в Аргинаке —
и прорвались к его величеству, лорд Ривз был одним из тех, кто
остался рядом с королем и сражался, защищая своего господина и
повелителя. Не надеясь на победу, не зная, сумеют ли остальные
справиться с противником, развернуть строй и прийти на
помощь.