Я сначала посмотрел на него, а затем
обвел взглядом всех.
– Дровосеки есть? – гаркнул
я в толпу. – Поднимите руки!
Стоявшие рядом со мной гномы слегка
отшатнулись от моего рева, а из толпы поднялось с десяток рук.
– Каменщики? – снова заорал
я.
К поднятым рукам дровосеков
добавились еще несколько.
– Плотники есть? –
надрывался я, наблюдая, как поднимаются руки. – Кузнецы?
Я орал и смотрел, как с увеличением
числа поднятых рук меняются и лица окружающих меня гномов: они
светлели, становясь совершенно другими.
– Воины, в конце концов, есть в
этой богадельне?!! – проорал я так, что едва не
закашлялся.
– ЕСТЬ!!! – как один,
рявкнула в ответ вся толпа гномов, а стоявшие рядом со мной
старейшины улыбнулись.
Я скинул с плеча мешок, отложил копье
и подошел к бараку. Подхватив валявшийся на земле лом, я принялся
отдирать прогоревшие бревна друг от друга. Снова наступила тишина.
Я повернулся к толпе и спокойно произнес:
– Кому‑то требуется особое
приглашение?
Гномы сорвались с мест и, опережая
друг друга, стали разбирать завалы. Минут десять все работали
молча, а потом кто‑то затянул гномью песню, которую подхватили все.
Я работал наравне с остальными, пока меня не развернула к себе
огромная рука. Обернувшись, я увидел мастера Тарака.
– А ты пойдешь восстанавливать
кузню, – безапелляционно заявил он мне и подтолкнул к
выходу.
Я уныло поплелся вперед, гномы же
принялись надо мной подшучивать. Я изобразил еще более грустный
вид, чем привел всех в еще более хорошее настроение. Со всех сторон
мастеру стали подавать советы, как меня можно использовать на
расчистке кузни наилучшим образом. Мастер только добродушно
улыбался и продолжал пихать меня в спину, правда, довольно
осторожно.
Когда мы пришли на место и вокруг нас
никого не было, он внезапно обнял меня и, вздохнув, сказал:
– Тысячу раз был прав Дарин, а
я, старый осел, его не слушал. – Мастер выпустил меня из
объятий, после которых у меня было такое ощущение, что меня
переехал поезд. – Будь таким, как сейчас, мальчик, и я первый
встану за твоей спиной, когда тебе понадобится помощь.
Не давая мне удивиться, Тарак снова
стал серьезным и погнал меня работать.
К приезду Дарина мы успели отстроить
заново барак (благо количество жильцов уменьшилось), кузню и
большую часть тех построек, которые не смогли сжечь, а просто
разгромили беглецы. Повезло, что часть бревен оказались
неповрежденными, и положить их на место не составило труда. К моему
несчастью, большинство кузнецов ушли с подстрекателями бунта, так
что из мастеров у нас остался один Тарак и с ним всего пять
подмастерьев. Восстановив кузницу и продолжив строительство новой,
Тарак отобрал из оставшихся подмастерьев самого грамотного и
определил его главным на стройке. Ему же он отдал в подчинение
прочих подмастерьев, оставив меня при себе и доверив сомнительную
честь выполнять всю черновую работу в одиночку. Отлынивать мне
Тарак не давал, и как только заканчивалось мое ежедневное совещание
с поредевшим правлением колхоза (так отныне я стал называть Совет
старейшин), мастер уже ждал меня.