— Что вы имеете в виду? — спросила Петуния высоким голосом, в
котором слышались страх и недоверие.
— Он имеет в виду, что всё, что вы должны сделать, это подписать
вот это, и вы никогда больше не увидите мальчика, — решительно
сказал Северус, вытащил из кармана один из пергаментов и протянул
его Петунии. — Твоя сестра позаботилась о запасном варианте на
случай, если эта идея с тобой как опекуном… не сработает.
Петуния уставилась на пергамент, но не сделала попытки прочесть
его.
— Хм, заманчивая мысль… — медленно произнёс Вернон. Петуния
схватила его за рукав и попыталась что-то прошипеть на ухо. Он
стряхнул её руку. — Я бы сказал, мне нужно подумать. Я имею в виду,
что с мальчиком было так трудно… он у нас уже больше десяти лет, —
Вернон сделал паузу, его глаза неприятно блеснули. — А как же наша
компенсация? — расчётливо спросил он.
— Компенсация? — по-прежнему любезно спросил Люпин, всё так же
хищно усмехаясь. — Если вы получали пособие, то выплаты, очевидно,
придётся прекратить.
— Ах вот как, значит, мы ничего не получим за то, что все эти
годы содержали мальчишку? Я так не думаю, — толстяк выпрямился во
весь рост, став на целую голову выше Люпина, и сверху вниз
посмотрел на потрёпанного школьного учителя. — После всех
доставленных нам неприятностей? Это…
Вернон осёкся, когда Люпин сгрёб его за грудки и прижал к
стене.
— Послушай меня! — рявкнул Люпин и подчеркнул свои слова, трижды
впечатав Вернона в стену. Северус порадовался, что полнолуние ещё
не наступило. Как бы то ни было, пожелтевшие глаза Люпина дико
блеснули. — Ты и твоя жена подпишете эту бумагу, и мы оставим вас в
покое. Иначе я разорву тебя на куски голыми руками, без всякой
магии, — очень тихо сказал Люпин, его голос звучал как
предупреждающее рычание мастифа. Отпустив Вернона и поправив
поношенную мантию, Люпин улыбнулся, вернувшись к прежней
обходительности. — Теперь, надеюсь, мы можем прийти к
соглашению?
Петуния вырвала пергамент из рук Северуса, схватила со стола
ручку и расписалась в пустой строке.
Вернон, открыв рот, уставился на Люпина, его лицо посерело.
Похоже, он только сейчас осознал, в какой опасности находится.
Петуния повернулась к нему и, сунув ему ручку, взмолилась:
— Подпиши, Вернон, они уйдут, если мы подпишем это, — она
сердито посмотрела на Северуса, — и нам больше не придётся видеть
мальчишку.