— Я и сейчас уверен, что она в нашем владении! Не самоубийца же,
в конце концов! Дайте мне еще время, я отыщу ее! — Подчиненный
прижал ладони к сердцу и смиренно наклонил голову.
— Если вы не нашли отступницу за все эти годы, то, скорее всего,
она уже мертва. Где сейчас реликвия — знает один лишь покровитель.
— Жрец вернул том обратно и вновь занял свое место. Голова дико
чесалась, но следовало доиграть свою роль до конца. Писарь, что
сидел за фальшивой стеной и записывал разговоры, не преминет
довести копию до жреца первого ранга, а значит, все должно быть по
закону. Обвинение — доказательство — приговор.
— Я готов в знак раскаяния преподнести все свое имущество храму.
— Виновник, несмотря на жарящее светило, утирал холодный пот со
лба.
— Похвально! — торжественно пророкотал Микаэль. Увы, планы
придется изменить. — Это смягчит вашу вину, жрец шестого ранга!
Можете идти.
Подчиненный выходил из кабинета в диком раздрае чувств. С одной
стороны, он потерял все и скатился на три ступеньки в иерархии, но
с другой — он остался жить!
Микаэлю же эмоции виновника были совсем неинтересны, вряд ли тот
долго протянет. Слишком много злопамятных среди тех, кто из
подчиненных превратился в начальника. Осталось последнее дело на
сегодня, к счастью, солнце закатилось за высокое здание храма Быка
и перестало прожаривать просторный кабинет.
Следующий гость был попроще одет, явно не из храма. Жилистый,
невысокий, старый и удивительно наглый тип.
— Роб, ты не мог бы не сидеть на моем столе? — поморщился жрец.
— Есть же кресло.
— Доплатишь десять процентов — и буду вести себя как аристократ
на приеме. — Тот, кого назвали Робом, закинул ноги на
кресло.
— Деньги храмовые, не мои. Ладно уж, сиди, — отмахнулся Микаэль.
— Анкеты посмотрел, изучил?
Посетитель кивнул.
— Их следует найти как можно скорее. Поиски ограничены
двенадцатью владениями — по два в каждую из сторон света, дальше
они вряд ли уехали. Язык там уже другой, люди выглядят иначе, сам
знаешь. Женщина скорее всего уже мертва, ищи отца с сыном. Если и
они умерли, сосредоточься на поиске вот этого. — Жрец протянул
листок удивительно гладкой, но при этом твердой бумаги с прекрасно
нарисованной золотой пластинкой на цепочке.
— Это можно брать в руки или привезти на теле, не снимая? —
деловито уточнил Роб, пряча картинку за подкладку
рубашки.