— В руки брать можно. Срок тебе — полгода. В деньгах не
ограничиваем. — Жрец сделал многозначительную паузу. — Совсем не
ограничиваем.
— Не ограничивают, как же, — проворчал мужчина, поднимаясь со
стола. — Потом на каждую истраченную монетку бумагу
писать.
— На этот раз все иначе. Поручение верховного. — Жрец воздел
взгляд вверх и для верности показал пальцем в потолок. — Принимайся
сегодня же, и да пребудет с тобой милость покровителя.
Шесть часов утра вообще и шесть часов утра в центре города — это
очень большая разница. Чтобы успеть вовремя, надо встать около
четырех утра, в пору, когда светило только поднимается над городом,
срывая с него вуаль тьмы. Дальше надо прокрасться по своему же
району на более оживленные улицы. Смена ночной братии завершится
только с рассветом, так что наткнуться на деловых людей с ножами и
битами дело легкое. Хотя я не совсем по их формату — кому нужен
шустрый паренек, вдобавок непонятного достатка — под плащом не
видно ни одежды, ни лица. Обычный клиент разбойников — подвыпивший
горожанин, возвращающийся домой с рассветом. Такого видно издалека
— по нетвердой походке, а порою — по немелодичным песням,
выдаваемым на всю округу.
Ближайшие стоянки карет находятся почти вплотную к богатой части
города, возле престижных клубов и ресторанов. Ясное дело, что в
нашем районе наемного экипажа не найти, потому приходится
преодолевать всю дистанцию на своих двоих. Бодрящая выходит
пробежка, в декорациях еле освещенного города, под оценивающими
взглядами людей в переулках.
За незримой гранью богатого района следует прятаться куда
тщательнее. Покой жителей хранят отряды дежурных, и уже для них я —
лакомая цель. В меру подозрительная, одинокая и неопасная с виду.
Даже если окажусь ни в чем не замешанным — будет им плюс за
бдительность. А там, может, и навесят пару нераскрытых грабежей, и
попробуй потом оправдаться. Вырваться-то из застенков можно, да
только проверять, как быстро это произойдет, — совершенно не
хочется. Поэтому и обхожу патрули десятой дорогой, накручивая по
богатым кварталам замысловатые круги.
Из-за всех маневров дорога, преодолеваемая в дневную пору за
час, а в карете и вовсе за десяток минут, растянулась на два
полновесных часа. Самое интересное, все эти усилия направлены
только на то, чтобы отказаться от навязанного поручения. Вернее,
сделать так, чтобы от меня отказались. В конце концов, кто сказал,
что я им подойду?