Стоявший в тени колонн Грюм остервенело грыз ногти, чуть не
откусывая их вместе с костяшками — господи, кого он пригласил? Это,
простите, чукчи? Эскимосы на палочках? Оленеводы наивные, да???
Матрона тем временем представлялась директору:
— Косолапкина Марфа Васильевна, школа Сибириада, по месту
назначения прибыли! Со мной кашевар Михаил Колодкин, дворник и
завхоз Василий Нечаев и десять учеников!
Дамблдор слабенько улыбнулся, поклонился и пробормотал:
— Ну что вы, мадам, не стоило так утруждаться. Уверяю вас, всё в
полном порядке, всё под контролем, я, как и обещал, собираюсь
очертить вокруг Кубка запретную линию…
— А я вас уверяю, — очень тихо шепнула новоприбывшая директриса,
— контракт с Кубком уже заключен, никакая линия вам отныне не
поможет.
— Да? — с сомнением протянул Дамблдор. — Ну что ж, посмотрим.
Как бы вам не пришлось уезжать обратно уже завтра…
Согревшиеся вокруг горячей печи студенты, видя, что начальство,
склонив головы и о чем-то споря, направилось в замок, радостно
загалдели и поспешили за ними, облизывая и вытирая жирные пальцы,
измазанные маслом от вкуснющих пирогов, ощущая в животах теплую
приятную тяжесть.
Вошли в Большой зал и увидели, что сибирцы занимают
гриффиндорский стол, тогда как французы оккупировали стол
Когтеврана, а болгары — слизеринцев. Гарри с трудом нашел Гермиону
и Рона и подсел к ним, стараясь не сильно пялиться на лешего
напротив.
Начался и прошел пир, выступил с речью Дамблдор, сорвав
привычные аплодисменты, принесли и показали залу тот самый Кубок
Огня, уже набивший оскомину на зубах своей известностью. А потом
было объявлено, что на сегодня всё, что Кубок будет установлен в
холле, что вокруг него будет проведена запретная линия и что
решение тот будет принимать завтра. А пока всем спокойной ночи.
Уходя к себе, Гарри всё же посмотрел на волосатика напротив, тот
криво улыбнулся ему. Хм, зубы у него вполне человеческие, несмотря
на кабаний пятак и загнутые рожки на макушке над лохматыми ушами.
Интересно, кто это такой? С таким вот вопросом Гарри покинул зал,
как и все, отложив знакомство на завтра.
Раннее утро субботы. Толпы студентов в холле, глазеющих на Кубок
и хихикающих над теми, кто подходил и бросал имя. Смельчака
провожали ехидным взглядами и подколками. Гарри неожиданно
порадовался, что ему пока четырнадцать и не надо позориться с тем
же. День тянулся убийственно долго, дети проторили глубокие тропы
вокруг четырех объектов: дурмстранговского корабля, синей кареты
шармбатонцев и избы с печью. Со скуки взялись спорить, какой из
этих транспортов круче, но вспомнили вчерашние пирожки, согревшие
их замерзшие нутра, и споры сами собой сошли на нет.