— Я — свет. Я знаю, что делаю, и
тебе лучше сказать мне правду.
«Свет», — на лице появилась горькая
ухмылка.
Во всей Арлии только Светлый орден
мог использовать магию — избранные, владеющие силой света.
Считалось, что это единственный вид магии, которые не несет хаос.
Служителей ордена уважительно называли «свет» и ставили в один ряд
с правителями. На них надеялись, обращались за помощью, а некоторые
даже молились им, подобно богам.
Но Рена четыре года училась и
служила ордену — времени хватило, чтобы понять, что это самые
лицемерные и трусливые люди на свете. Не было у них никакого света.
И она тоже не была светом — огнем, который мог лишь сжигать.
— Прошу, прошу, я хочу видеть, я все
скажу! Верни зрение!
— Сначала ты мне все расскажешь, —
твердо ответила Рена, продолжая держать ладони сжатыми.
Она могла ослепить по-настоящему, но
сейчас это была иллюзия, игра света. И Рена не сомневалась, что
поступает правильно — Раз и Найдер ведь важнее, — но почему-то эта
«правильность» давила на плечи тяжким грузом.
Мика сползла на пол и закрыла лицо
руками. Рена нависла над ней:
— Говори, Мика. Что ты знаешь о дане
Адване?
Если бы речь шла не о брате Раза...
Если бы речь шла не о том, кто так жестоко обманул доверие и
упрятал в больницу...
Совесть ехидно скалилась: все
упиралось в Раза. Не в то, что Лаэрт Адван продолжал эксперименты с
магией, которые могли погубить весь Кион, даже не в обещанную
награду. В Раза.
— Я... Я...
Рена присела перед девушкой.
— Думаешь, это все, что я могу?
Прекращай лить слезы, если не хочешь узнать предел моих сил, и
говори.
Выпрямившись, Рена рукой пригладила
пучок. Раз однажды обратил внимание, что она перестала носить
волосы распущенными и начала одеваться в темное. Он тогда сказал
верно: да, такими мелочами она старается откреститься от прошлого,
от ордена. Но знания использовать продолжала, значит, это было
весьма лживое «открещивание».
— Дан Адван... — Мика икнула. — Его
отчислили... — снова икнула и утерла слезы рукавом свободной
хлопковой блузы. — Гильдия не любит об этом говорить — как же,
молодой гений! Но это было. Ну прошу, дай мне снова видеть, я все
расскажу!
Мика провела ногтями по лицу,
оставляя на коже красные следы. Рена посмотрела на нее свысока —
сидя на холодном каменном полу, вся в слезах и соплях, помощница
выглядела такой жалкой. И это она сделала с ней. Девушка раскрыла
ладони и переплела пальцы, затем шагнула в сторону.