Иногда, если жажда становилась нестерпимой, в город приходила
колдунья из Храма. Тогда вода появлялась, иногда надолго, иногда
нет. Вместе с колдуньей в город приходили хранители и стражницы.
Они заключали новый договор с городскими властями.
Община выполняла для Храма работы, обеспечивала продуктами,
поддерживала в порядке дорогу, иногда предоставляла жилье гостям,
приезжающим в храм.
В самом здании с белым куполом жили только колдуны и маги. Но
временами Амите казалось, что там не жил никто. Никто не приходил в
городок, никто не призывал жителей пройти по каменной дороге через
высокую арку и преклонить колени перед женщиной с черным камнем на
груди.
Так могли пройти недели и месяцы. Но потом посланницы Храма
вновь появлялись. Женщины с перстнем на руке ходили по улицам
городка, посещали и зажиточных купцов, и бедняков, везде
расспрашивали и выслушивали.
Иногда они нанимали купеческих верблюдов и уезжали на север, на
запад, на восток. Возвращались ли они? Амита не знала. Она просто
ждала.
Ждала своего часа.
То, что этот час обязательно наступит, было совершенно ясно.
Договор города с храмом был заключен давным-давно, люди рождались и
жили с ним, во всяком случае, некоторые из них. Такие, как она.
Девушка попрощалась с родителями еще вчера. На ужин собрались не
только родственники, но и соседи со всей улицы. Люди праздновали.
Радовались за неё. И за себя, конечно. Многие завидовали семье
Амиты. Теперь Храм возьмет их под свое покровительство. Остальные
дети смогут многому научиться, возможно, даже поедут вместе с
купцами в другие города, увидят мир. Куда бы ни направились ее
братья и сестры, храм будет “помнить о них”.
Девушка не понимала, как это возможно, как и не очень понимала,
что значит обещанное ей “обретение вечности”. Наверно, ничего
плохого. Тем более, люди рассказывали, что позднее встречали
ушедших на церемонию в храме, а иных сопровождали в караванах
идущих, как говорили, в Китай, в Индию и даже совсем в неведомые
места, где, как рассказывали, вода становилась твердой от
холода.
Возможно, она тоже поедет куда-нибудь. Туда, где деревья растут
не в единственном дворике купца Девдаса, а простираются до самого
горизонта, где, как в сказке, можно совершать омовения, стоя в
воде, или даже погружаясь в нее целиком, где фрукты можно срывать
прямо с дерева. И где нет этой испепеляющей жары.