«Значит, Хетем российская баронесса, потрясающе. Хотя после
статуса богини как-то мелковато. Спросить, что ли, у Оливии про
остальных?»
— Ну хватит, мне надоело! — Иззи рассерженно застрекотала
крылышками и надула щеки. — Вы так целый день можете языками
молоть! А я спать хочу!
— Приношу свои искренние извинения, Ваше Величество. — Эльфийка
странно улыбнулась зардевшейся фее. — Думаю, я увидела и услышала
достаточно. Артур, я желаю быть первой в этом городе, кто предложит
тебе союз. Займи престол с моей помощью, и наши империи станут
лучшими друзьями.
«Хетем — баронесса, моя фея — королева своего народа… Ну да,
кажется, мне нужно было ожидать что-то такое». — Артур даже устал
удивляться открывшимся подробностям о своих спутницах, лишь
покосился на Ари с некоторым подозрением, ожидая, что и ей сейчас
присвоят какой-то титул. Но этого не последовало, и потому он,
снова переведя взгляд на Оливию, прервал затянувшееся молчание.
— Не рановато ли заключать союзы? — спросил Артур, не скрывая
подозрения в голосе. — Я ведь только прибыл в город, ты меня
совершенно не знаешь.
— Я доверяю своим инстинктам и выбору твоих спутниц. Ты
заинтересован в разговоре? Давай вернемся в зал, стоять на
сквозняке довольно неприятно.
«Ну еще бы, после австралийских пустынь прямо в российские
холода».
Артур молча кивнул и, дождавшись, пока дамы устроятся в
крокодиловых креслах, сел последним.
— Вы не против, если я переоденусь в повседневный костюм? —
капризно поинтересовалась эльфийка. — Этот наряд, хоть и красив,
здорово стесняет движения.
Приручитель еще раз кивнул, следя за преображением каддэи,
которая, казалось, спросила его мнения лишь для вида. Как и его
девушки, эльфийка не разменивалась на такие мелочи, как
использование рук, заменив их магией. Смена наряда заняла у Оливии
меньше десяти секунд.
Исчезли сапоги с голенищами до колен, обнажив изящные ступни с
аккуратными пальчиками. Камзол сменился нагрудной повязкой, что
плотно обхватывала упругую грудь. Крутые бедра обтянула черно-белая
юбка. Длины ее одежды едва хватало, чтобы прикрыть самое главное,
оставаясь на грани приличия даже для жительницы двадцать первого
века. С точки зрения этикета местного, Оливия была одета… Вернее
сказать, Оливия была раздета, без стеснения демонстрируя себя.