Каждый раз, когда я об этом думала, под ногами разверзалась
пропасть без дна. И я летела в неё, беспомощно размахивая
руками.
Я поёжилась и переступила с ноги на ногу. Показалось, будто тени
вокруг стали гуще, направились ко мне.
– Миром правили древние боги, – звучал монотонный голос
Верховной жрицы, – они поделили между собой реки, лес, пустыню,
горы, равнины и край вечной мерзлоты. Льенна, как их называют?
Девочка с туго заплетёнными косами и большими испуганными
глазами подскочила, как ужаленная, и затараторила:
– Матерь Гор, Мать Снегов, Отец Пустыни, Отец Всех Вод, Матерь
Лесов и Отец Равнин, – слова отскакивали от зубов, словно её много
раз заставляли это повторять.
– Верно, дитя, – Верховная удовлетворённо кивнула. – Потом наша
светлая богиня вырастила из своей крови каменное древо, и нет на
свете ничего крепче. Оно проросло глубоко под землёй, ветви и ствол
его удерживают Западные горы, а корни питаются подземным огнём. Кто
знает, что было дальше?
Это знали все ещё с колыбели, каждый родитель считал своим
долгом предостеречь дитя и внушить страх и недоверие к нашим
заклятым друзьям. Истории и легенды испокон веков передавались из
уст в уста.
– Однажды она полюбила Отца Равнин, и силой её любви каменное
древо зацвело, – начал мальчишка с забитым носом. Он поднялся с
места, шмыгнул, утёрся рукавом и продолжил: – А потом из алых, как
кровь, цветов появились первые искатели.
В детстве я не раз представляла себе эти события, они кружили в
голове, словно цветная сказка из книги, которую мама однажды
принесла с лестрийской ярмарки. Только отец разгневался, увидев её,
и куда-то спрятал. Или сжёг.
– У других богов дети были?
– Да, были. Например, Отец Равнин оросил своей кровью пшеничное
поле, и из него, как семена, проросли воины и землепашцы.
Верховная слушала, сложив руки на животе и милостиво кивая.
Потом взяла слово.
– Но счастье нашей богини было недолгим, – Матушка Этера
опустила руки на подлокотники и сжала. Голос её наполнился
осуждающими нотками. – Коварный Отец Равнин использовал её любовь,
а после разбил сердце. Матерь Гор в отместку прокляла его детей, –
жрица, как коршун, оглядела собравшихся. – Они стали обычными, и
очень редко в ком-то из них вспыхивал Дар. Всё-таки богиня была
женщиной, разбитое сердце долго болело и начало гаснуть, и однажды
она не смогла вынести этой боли – ушла в земную твердь, отдав
последние силы древу, растворившись в нём. Оно питает и защищает
наши горы, скрывает Антрим от глаз чужаков, а в уплату жрицы
постоянно делятся с ним своими жизненными силами, своим драгоценным
Даром. Мы не должны допустить, чтобы жертва богини забылась, не
должны повторить Её ошибку.