Поднялся ветер. Над нами стали собираться тучи, с домов срывало
соломенные крыши, искры летели фонтанами и гасли на лету. Небо
стало ещё темнее, налитые водой облака сгустились над деревней,
полыхнула молния, а следом раздался оглушительный раскат грома.
Люди по-прежнему метались и кричали, кто-то, объятый пламенем,
катался по земле.
На пыльную землю упали первые капли. Застучали все чаще и чаще,
как барабанный бой. Потом превратились в упругие струи, что
заливали лицо и глаза. Огонь боролся, но чего стоили его потуги по
сравнению с водной стихией?
Я перевел взгляд на ведьму. Мокрые волосы змеились по плечам и
спине. Платье облепило тело, а она стояла, раскинув руки и будто
готовясь взлететь под музыку грома и ветра. Хаос, что она впитала,
ликовал, ощутив свободу. Он рвался из женского тела, как дикий
зверь – на волю, к небу. Он драл его когтями молний. Показалось,
что наступила ночь – так черно стало вокруг. Очередной раскат грома
прозвучал в воздухе, и земля содрогнулась.
От пожара не осталось и следа, люди исчезли с улицы. А Хаос все
не унимался: лужи сливались в реки, вода лилась стеной. Стихия
торжествовала, и в центре этого безумия – ведьма. Лицо спокойное,
почти счастливое. Веки опущены, подол платья трепещет на ветру.
Сбросив оцепенения, я сделал шаг вперед, и тут она распахнула
глаза. Взгляд пьяный, глаза черные, как ночное небо со вспышками
звезд, а под кожей бурлит и беснуется Хаос. Воздух вокруг нее
сгустился и стал упругим. Она сделала нетвердый шаг мне навстречу и
начала падать. Я еле успел подхватить, стараясь не коснуться голой
кожи. Несколько мгновений Йованна неотрывно смотрела мне в лицо,
как будто не понимала, кто я такой, как она здесь оказалась.
Ресницы дрогнули, и жуткие глаза начали закрываться. С тяжелым
выдохом ведьма уронила голову мне на грудь.
Ее сила иссякла, и ливень прекратился. Девушка спала, а тучи
лениво расползались, как большие черные жуки.
Обойдя лужу, я занес ведьму в первый попавшийся дом.
– Позаботьтесь о ней, – велел сбившимся в кучку жильцам.
А сам оседлал Сапфира и выехал навстречу насквозь промокшему
солдатскому отряду. Показал инквизиторскую бляху командиру, усатому
мужику с седой головой.
– Господин инквизитор, простите ради всего святого! – начал
оправдываться он. – Мы опоздали и, едва выпустили стрелы, как
начался ливень. Это дело рук ведьмы, будь она проклята!