Марья была старшей из двух сестер. Двадцать восемь лет,
финансист компании отца, занимается благотворительностью, ни разу
ни с одним явным любовником на публике не засветилась. Младшая
сестра редко в свет выходит. Как ее зовут, Еся запамятовал.
Семья Морановых спонсировала школы магии, обеспечивая детям
бесплатное питание, устраивала благотворительные концерты и
ярмарки, основала три приюта для сирот и каждый год выделяла
несколько сотен килограммов серебра для сеток над городскими
мостами.
Елисея узнали. Посетители перешептывались, с опаской поглядывая
на труп уршурника. Еся свалил добычу у стола, сел, игнорируя
пронзительный батюшкин взгляд, вытянул из серебряного кольца
льняную салфетку и с глухим стоном замотал ею кровоточащую ссадину
на тыльной стороне ладони. Ссадину он получил уже в честной битве –
пряжкой от портупеи, когда с боем сдирал с упирающегося лепрекона
его сценический костюм.
— Устал, — доверительно «признался» ведьмак, обращаясь к
Морановой.
Та сверкнула глазами, Елисей был готов поклясться, что в них
была усмешка. Кажется, ведьмак развлек ведьму. Это хорошо, это по
плану. Зато отец пылал негодованием:
— Это что за…?!
— Я с дежурства, — Еся кивнул, сложив губы в усталую, но
удовлетворенную улыбку.
— С какого еще дежурства? Тебя исключили из Дозора! Три дня
назад!
Что ж, следовало ожидать. Чему тут удивляться? А отец-то так
зол, что даже не постеснялся спалить сына перед потенциальной
невесткой.
— Можно убрать ведьмака из Дозора, но нельзя убрать Дозор из
ведьмака, — Елисей схватил стакан, шумно захлюпал, пуская воду на
рубашку.
Ему обидно? Больно? Он пару лет в Дозоре не был, а новость
ударила под дых. Еся вытер ладонью подбородок:
— Пойду. Отнесу его в Рату…
Елисей кивнул на труп и застыл, не договорив. Навья тварь только
что лежала не так. Вот та задняя лапа была подогнута, а сейчас она
вытянута. Подтверждая догадку ведьмака, лапа судорожно
дернулась.
Воскрешение уршурника стало кульминацией и без того интересного
вечера. Навья пронесся по залу, попрыгал по столам, завывая от
прикосновения столового серебра, и взвился на стену. Зашипел,
готовясь выпрыгнуть в открытое окно, лязгнул окровавленными клыками
на подобравшегося ближе охранника.
Вспомнилось давно забытое, из курса по пещерным тварям:
гниловики или уршурники могут часами притворяться мертвыми, даже
специальную жидкость выделяют.