— Нет, — покачал я головой, — я просто хочу посидеть тут с
тобой. Если ты, конечно, не против.
Я боялся её ответа. Боялся, что ангел прогонит меня.
— Сиди, — равнодушно пожала девушка плечами и снова отвернулась,
устремив свой взгляд на воду.
И я сидел, наслаждаясь этими минутами, зная, что буду помнить их
до самой смерти. Бережно хранить в памяти, как величайшую
драгоценность. Ведь, если отбросить всё лишнее, можно вообразить,
будто между нами не пролегает непреодолимая пропасть, не было ни
моего предательства, ни её побега, и мы просто пришли посидеть на
наше место на берегу, как делали это тысячу раз когда-то.
Что я делаю? — именно этот вопрос настойчиво звучал в моём
сознании. Мне никак не удавалось понять, почему я не попросила
Кирилла уйти. Теперь он сидит рядом, в каком-то полуметре от меня и
пробуждает давно забытые ощущения. Мне тяжело и больно находиться
рядом с ним, потому что никак не удаётся забыть его предательство.
А ещё меня одолевает чуть ли не физическая потребность прикоснуться
к нему. Вспомнить не в мыслях, а наяву, какая на ощупь его кожа,
его мужской запах, неповторимых вкус порочных губ… И я презираю
себя за эти мысли. Никогда! Ни за что! Годы назад он сделал свой
выбор, и мне пришлось его принять, теперь он чужой.
Украдкой бросила на мужчину взгляд из-под ресниц, и сердце
сжалось от тоски по несбывшемуся. Всё, хватит. Я с самого начала
знала: встречаться с ним мне не стоит. Даже спустя годы он каким-то
непостижимым образом влияет на меня. Одно его присутствие ослабляет
мои барьеры. В присутствии той же Юлии у меня не возникало никаких
идиотских порывов, только старая обида и разочарование грызли меня,
тогда как в присутствии Кирилла я, того и гляди, утрачу
адекватность. Мне это не надо. Значит, необходимо срочно уходить.
Немедленно. Пока не сказала или не сделала что-то, о чём в
последствии буду жалеть.
— Пойду я, пожалуй, — произнесла я, немного неловко вставая на
ноги.
— Ангел, — тихо, но с каким-то надрывом произнёс Кир, ухватив
меня за руку.
Его пальцы на моём запястье обжигали кожу. Я невольно замерла,
наткнувшись на взгляд глаз-хамелеонов, которые сейчас казались
зелёными, выдавая бушующие в его душе эмоции.
— Что? — голос неожиданно сел и показался мне хриплым и
скрипучим.
— Я знаю, что Юлия приходила к тебе, — тихо произнёс он,
продолжая удерживать меня рукой и взглядом, — она не должна была
этого делать. То, что мы сделали семь лет назад непростительно, и,
как мне кажется, мы просто не имеем права просить тебя о
чём-то.