К чему он это говорит? Зачем?
— Да, — и это «да» имело множество смыслов. — Я видела вашу
дочь. Она очень похожа на тебя.
Не знаю, почему я это сказала. Кирилл же на это стиснул челюсти
и хватка на моём запястье стала чуть сильнее.
— Это всё? — через силу выдавила я.
Общаться с бывшим возлюбленным было ещё тяжелее, чем молчать.
Кир продолжал удерживать мою руку, мрачно и задумчиво разглядывая
воду в пруду.
— Отпусти, — чуть дёрнула я рукой, так как его прикосновение
становилось слишком невыносимым.
Мужчина вздрогнул, словно на какой-то момент выпал из реальности
забыв обо мне и том, что держит меня за руку. Когда его хватка
разжалась, я развернулась, чтобы наконец уйти.
— Я не должен тебе этого говорить, не имею права и, наверняка,
пожалею вскоре, но не могу молчать, — донёсся до меня голос
Кирилла.
Застыв, как вкопанная, я ждала продолжения, и оно не заставило
себя долго ждать.
— Когда семь лет назад ты сбежала, не дав мне шанса объясниться,
мне казалось, моя жизнь кончена. Я был в отчаянии, мне было ужасно
плохо, и я злился на тебя, что ты так легко поставила крест на нас,
наших мечтах и клятвах.
От его слов в душе всколыхнулось сильнейшее возмущение. Да как
он смеет обвинять в чём-то меня? Это он и она — предали меня.
Буквально убили, ведь я верила им, как самой себе, считала самыми
близкими и родными!
— Вы предали меня! — прошипела я гневно, поворачиваясь к Кириллу
лицом. — Вы оба! Это для вас, для тебя конкретно наши клятвы ничего
не значили!
— Знаю, — виновато кивнул мужчина. — То есть, наши клятвы много
значили для меня, но тогда мне было легче обвинять всех вокруг,
хотя всегда знал, что в первую очередь виноват я сам.
Кирилл запнулся, видимо, подбирая слова. Мне не хотелось слушать
ещё одну исповедь, снова ворошить прошлое и переживать боль
предательства, но я продолжала неподвижно стоять, ожидая, когда он
снова заговорит.
— Твой побег, беременность Юлии и эта женитьба: тогда всё
навалилось как-то разом, и усугублялось убийственной болью и тоской
по тебе. Я в прямом смысле слова плюнул на свою жизнь, даже более
того: целенаправленно спускал её в унитаз. Напивался до потери
сознания, баловался дурью и влезал во всевозможные конфликты, в
надежде, что однажды я просто не проснусь или меня убьют в одной из
пьяных драк. Я просто не видел смысла в своём существовании.
Рождение Люды всё изменило. Она стала моим спасением. Знаешь, всю
беременность Юлии, я отказывался признавать, что это мой ребёнок.
Надеялся, что она нагуляла его от кого-то другого, и даже когда
дочка родилась, не желал даже взглянуть на неё. Но как только я
взял её на руки, то сразу почувствовал с ней родство, понял —
Людмила моя дочь, моя плоть и кровь. Я полюбил её сразу и навсегда.
Знакомство с дочерью заставило меня пересмотреть приоритеты,
изменить свою жизнь. На тот момент почти никто не верил в меня, на
мне поставили крест, но со временем я доказал всем, что я чего-то,
да стою. И всё потому, что я хочу, чтобы моя дочь мной гордилась и
жила достойной жизнью.