Мое внимание привлекло большое чучело, набитое соломой, которое
висело на шесте над краем ближайшего огорода. Не своей
оригинальностью, а тем, что на нем имелась настоящая одежда,
которую можно было довольно легко позаимствовать. Ну, не
разгуливать же голышом в неизвестном месте? Босиком пошел по траве
в ту сторону. Благополучно подойдя к заборчику, оказавшемуся
довольно примитивным плетнем, я смог подобраться к шесту. И, вырвав
его из земли, я выкинул из чучела солому, надев на себя залатанный
пиджачок и порванные штаны. Одежда оказалась ветхой, но ткань пока
не прогнила. Хорошо еще, что размер подошел, и никто меня за этим
занятием не застукал. Местные крестьяне в это время работали в
поле, вдалеке виднелись их сгорбленные фигурки. Я бросил остатки
чучела за плетень и пошел обратно, в сторону пасущихся коров.
Пожилой жилистый мужчина, лет шестидесяти, местный пастух,
зашевелился в тени березы и привстал при моем приближении. На его
круглом простецком лице с седыми усами отразился испуг. Не мудрено,
тут в деревне, наверняка, все друг друга знают. А я, получается,
пришлый чужак. Хотя и не могу сам понять, как попал в эти края. А
то, что занесло меня куда-то далеко я уже не сомневался после того,
как выяснилось, что даже шоссе на месте не оказалось.
— Ты кто такой будешь? — спросил пастух, нервно теребя свою
плетку.
— Из дальних краев иду, — сказал я.
— Да вижу я, что не нашенский, — проговорил ветеран. И
добавил:
— Звать как? И за кого ты, за красных или за белых?
Странность вопроса, конечно, меня несколько насторожила, но не
сильно. Мало ли людей, повернутых на гражданской войне? Вон, даже
клубы реконструкторов тех событий исправно функционируют.
— Василий Белов. И я за красных, — представился я.
— А сам из крестьян или из рабочих? — задал пастух еще один
странный вопрос.
Я ответил честно:
— Отец мой всю жизнь на заводе токарем проработал. А мама
учительницей была. Да только умерли уже мои родители.
— Сын пролетария, значит, тогда почему с пугала одежду стащил? —
поинтересовался пастух. Он, оказывается, не дремал под деревом, а
следил за мной.
Пришлось соврать:
— Так, обокрали меня, пока спал на лугу. Никакой одежды не
оставили, все забрали. Не голым же ходить?
— А шел откуда и куда?
— С дачи ехал в город. Да по дороге неприятность случилась. Не
знаю, что точно произошло. Память потерял. И не помню, как сюда
попал, — сказал я правду. Еще и спросил: