Вика смотрит на меня разъяренным взглядом, за секунду из милой
дурочки превращаясь в лайт-версию мегеры.
Я выдыхаю через нос, сую свободную от коробки с подарком, руку в
карман.
– Где выход показать? – ледяным тоном интересуюсь
я.
– Сама найду, – злобно огрызается Вика, встряхивает
пережженными белыми волосами и резко развернувшись, шагает прочь.
Не жалко на самом деле.
Викуля – одна из многих дешевок, заменить её будет довольно
просто. Но как же все-таки забавно, когда дешевки пытаются что-то
из себя строить…
Ну, Викуля упорхнула, хорошо, мне даже дышится свободнее.
Нахожу Нину, вручаю ей подарок, осыпаю ворохом всех положенных
для именинницы комплиментов, включая “вот не была бы ты замужем,
вот тогда бы я…”
Мы же оба понимаем, что я вру, у Нины красноречиво поблескивают
глаза. Знает она, с кем бы я замутил “если бы она не была занята”.
Я готов поставить, что Нина пригласила Полину, имея в уме какие-то
своднические мыслишки. И…
Ну нет, Нина, нет. И дело даже не в том, что я не хочу. Дело в
том, что мне попросту нельзя этого делать. Нельзя снова падать в
эту пропасть.
Но кто вообще виноват, что Москва ужасающе тесна, и невозможно
сделать так, чтобы я перестал сталкиваться со своей бывшей
женой?
У судьбы паршивое чувство юмора, это ведь случается уже не в
первый раз.
Мы сталкиваемся на симфонических и рок-концертах, сталкиваемся
на праздниках общих друзей, сталкиваемся в любимых ресторанах и на
театральных постановках. Будто две планеты, которые неминуемо
притягивает друг к дружке. И нет, это не судьба, ни разу. Не могу я
быть судьбой для Полли, увы. И хотел бы, но не могу. По объективным
причинам.
И все же, дело плохо.
Я это понимаю, когда нахожу себя у бара на веранде кафе.
На веранде!
Когда уже с пять минут смотрю, как о чем-то без лишней спешки
беседует парочка за три столика от меня. Полина сидит ко мне
спиной, она меня не видит, и это хорошо, потому что я не хочу
скандала.
И все-таки бесит…
Как же бесит меня этот чертов хмырь, что так беззастенчиво
лапает мою Полинку.
Так, стоп. Не мою.
Не мою, я сказал!
Я с ней развелся. Сам. Между прочим – почти пять лет назад.
Достаточно времени, чтобы уже перебеситься и успокоиться.
Вот только ни черта я не спокоен.
А разве можно быть спокойным, когда наблюдаешь, как женщина,
которую ты пять лет называл своей, которой ты жил и дышал, тянется
к уху своего кавалера, чтобы что-то ему интимно шепнуть?