О, это был оргазм!
Первый вдох — сладкий и холодный пробежался по легким и дальше
(это, похоже, уже опять видение) побежал по каждой клеточке
организма, обогащая его кислородом.
От шороха утреннего леса заложило уши, настолько громким он
показался. Я стал разминать челюсть, как учат в самолетах,
постепенно вылавливая каждый отдельный шорох. Вот трещит костерок,
шепчутся камаджоры, вот кто-то проскочил по ветке, сбив с нее
листик, где-то далеко крадется маленький зверек, а за спиной
пролетела птица.
От накативших волн резкого запаха меня скрутило. Будто я не в
рассветном лесу, пусть и африканском, а в гребанном «летуале»
выбираю подарок бывшей на Восьмое марта в толпе таких очумелых
нюхачей.
Как и со зрением от абсолютной зоркости и четкости, тоже
происходило со слухом и обонянием. То суперлокатор, а не мозг, а то
деревянный манекен, завернутый в вату. И вот это туда-сюда меня уже
начинало подбешивать.
Видя, что я совсем растерялся и, лишь кривляясь, верчу головой,
дедушка Лу повел меня дальше. К костру, возле которого сидело два
камаджора. Они подвинулись, уступая поваленное гладкое дерево и
пустили к огню, на котором что-то варили в котелке.
Как только мне протянули деревянную миску, я сразу же набросился
на еду.
— Стой, горячее же! — испуганно дернулся Дедушка Лу, а я лишь
непонимающе уставился на него и продолжил хлебать ложкой.
— Где мы? Мне надо к сестре… — я протянул пустую плошку
камаджорам и махнул рукой, чтобы дали добавку, — В какую сторону
исследовательский центр? Я не могу сориентироваться, все совсем
незнакомое.
— Как бы тебе сказать? — замялся Дедушка Лу и неопределенно
махнул мне за спину, — Во Фритауне слишком опасно. Мы увезли тебя в
один из наших тайных лагерей. Это другой лес. Восточная провинция.
Мы недалеко от алмазного прииска Койду Лимитед. С другой стороны
городка Сефаду.
— Да пофиг. — вкуса того, что я ел, я не чувствовал, и если горы
еще не был готов свернуть, то желание размяться уже пробивалось, —
В ту сторону идти?
— Да, но…
Своими недомолвками Дедушка Лу уже начинал надоедать, жаль,
только я не понимал, кто или что во мне начинает беситься.
Наверное, он что-то прочитал в моем взгляде и инстинктивно
отодвинулся подальше.
— Но, до Фритауна больше двухсот пятидесяти километров… —
наконец произнес старик и отодвинулся еще дальше.