В Риме я прожил пять лет и свёл знакомства со многими семьями
Патрициев. Сам же прослыл среди местной знати как очень
разносторонняя личность и образованный маг, даже получил в местной
гильдии целителей звание мастера. Хотя я был самым сильным и
знающим магом в этой гильдии, но звание магистра в ней давалось
лишь его главе. У меня же не было никакого желания лезть в местные
интриги и дрязги за власть. Да даже становление меня
мастером-целителем уже наделало много шума в Риме. Из-за этого
появилось немало недоброжелателей. Во мне разглядели угрозу
собственным планам и, видимо, решили, что я нацелен на главенство в
гильдии, за которое уже сейчас шли дрязги между родами Борджиа и
Медичи.
С Борджиа мы разрешили возможный конфликт полюбовно: я без
утайки и поведал о том, что мне это всё нафиг не нужно, в скором
времени собираюсь покинуть Рим, а звание мастера понадобилось
потому, что оно открывает множества дверей, и с ним я являюсь
желанным гостем в большинстве благородных домов Европы. Мне
поверили. Ну или сделали вид, что поверили, но на обострение
конфликта не пошли.
А вот Медичи не вняли, и на последнем устроенном ими приёме,
куда я был приглашён, меня попытались отравить. М-дааа. Отравить
Нага с истинной формой Василиска, чей яд является самым опасным
среди биологических — это, конечно же, непросто.
В тот день у Медичей был объявлен траур: после окончания приема
умерли глава рода и двое его сыновей, один из которых был
наследником. А после того, как мой ответный презент в их бокалы
сделал своё дело, на следующий день я уже покидал Рим. Правда,
беспрепятственно мне покинуть его не удалось. Когда на выходе из
города меня окружила группа не самых слабых магов, я подумал, что
мне придётся прорываться с боем. Но нет, не пришлось.
— Святозар Змиев, здравствуйте! — поздоровался со мной маг, в
котором я узнал главу рода Борджиа, когда он скинул капюшон своего
плаща.
— И вам не хворать, Антонио. Тоже решили выбраться из душного
Рима в пригород? — кивнул я на виднеющиеся впереди одним из
городских ворот выходящих к Аппиевой дороге.
— О нет, всего лишь хотел попрощаться с Вами мой друг. Надеюсь
Вы уделите мне немного своего времени. Уверяю, я Вас не задержу
надолго, — улыбался мне этот пройдоха и ещё тот скользкий гад. Но в
харизме, обаянии и изощрённом уме ему не откажешь.