Дыхание выровнялось, но болевые ощущения пока что сохранялись. Я
по-детски паниковал, борясь с желанием взглянуть на то, что
осталось от кисти, и одновременно до одури страшась этого - жжение
все не проходило, постепенно, словно бы, становясь сильнее и
распространяясь вверх по руке. Показалось, что когда это
покалывание доберется до сердца, то тут-то мне конец и
настанет.
Определенно, так нельзя!
Не могу похвастаться излишней храбростью – всегда старался
избегать критических ситуаций, несмотря даже на свою работу,
казавшуюся порой довольно опасной, - но в этот раз единственное
доступное решение пересилило все страхи. Перестав отговаривать
себя, резко, словно отдирая с волосками накрепко прилипший
пластырь, вскинул руку к глазам.
В неверном свете, льющемся из оконца, та сперва показалась мне
вовсе и не обгоревшей, а наоборот, странно прозрачной, будто бы
невесомой. Изумленно хлопнув глазами, вновь уставился на
собственную конечность, претерпевшую вдруг такие метаморфозы. Но
безуспешно – все исчезло: и бледность и мистическая призрачная
прозрачность. Рука как рука. Ничего непоправимого не произошло: не
сгорела она и не приобрела никаких невероятных свойств, которые мне
сперва почудились – похоже, глаз совсем замылился, раз видит такого
рода чушь. С осознанием этого нехитрого факта из руки исчезли и
неприятные ощущения, что прежде упорно карабкались вверх,
напоследок пробежав цепочкой ледяных иголок от плеча вглубь
груди.
Паника отступила, и я постепенно вернул себе ясность мыслей. Не
знаю, что это было, но стоит в первую очередь разобраться с этим
вопросом – пусть и без явных проявлений, но боль точно была не
иллюзорной и, кто знает, чем могло бы подобное закончиться, не
отдерни я своевременно руку из-под мертвенного света. В конце
концов, сердце от болевого шока откажет – и адью, покойся с миром,
начинающий ходок по мирам.
Облегченно вздохнув, поднялся на ноги, собираясь вернуться на
кровать и отложить все размышления и переживания на потом – есть
возможность, значит, стоит отдохнуть, поскольку завтра моей судьбой
высшие силы могут распорядиться совсем по-иному, без снисхождения и
поблажек.
В коридоре за дверью заскрипели половицы – кто-то неторопливо
шагал в сторону моей комнаты. Еще не понимая, стоит ли бояться
подобного, успел покрыться холодным потом – мои рефлексы явно лучше
меня знали, чего следует опасаться. Кляня себя за трусость, тем не
менее, вжался в угол комнаты, в тень, стараясь стать как можно
незаметнее, рассудком сознавая, что подобные действия вряд ли мне
помогут, если кто-то решит прийти за моей головой.