- Нет. Меня Натальей зовут. А Клавдией бабушку мою покойную
звали. Она здесь жила. С той поры все и зовут этот домишко так.
Отметив, что «домишкой» она назвала далеко не мелкое строение, я
несколько перекосился. Хотя с ее объемами дом и вправду таким уж
большим не казался. Она продолжала:
- Бабушка Клава тут что-то типа гостиницы оборудовала. Здание-то
прежде помещичьей усадьбой было. Потом, в советское время уже,
здесь деревенская библиотека была, а потом уже и клуб. А году в
семидесятом, бабушка в эту деревню приехала, как представитель
партии для благоустройства селения. Здесь собирались какие-то шишки
ученые, вот под них здесь все в гостиницу и переделали. А потом они
уехали, а бабушка тут жить осталась.
Прикинув, что примерно догадываюсь, что тут забыли научные умы,
я, тем не менее, не мог понять, как из этого здания можно было
сделать что-то типа гостиницы. Дом, конечно, большой, но не так,
чтобы уж совсем. Не помещичья усадьба, одним словом. С чего,
интересно, они вообще это взяли? Но уточнять данный вопрос не
решился.
Наталья поднялась со своего места и подобрала тарелки со стола,
составив их на поднос.
- Надолго к нам? - выходя с подносом, поинтересовалась она.
- Не знаю, - покачал я головой.
- Понятно, - заключила хозяйка и скрылась за дверью.
Я продолжал сидеть, смотря перед собой, все еще стараясь
привыкнуть к нереальности происходящего. Странная деревенька, что и
говорить. Странный дом, странная хозяйка этого дома. Все, что
окружает меня здесь, кажется ненастоящим, словно я, подобно Алисе,
провалившейся в кроличью нору, оказался в зазеркалье. И то, что я
там увидел, мне совсем не нравилось.
Тряхнув головой, я поднялся. По телу пробежала волна легкой
боли. Так бывает, когда устану. Ничего не скажешь, последнее время
у меня выдалось достаточно нервным и насыщенным, чтобы в конец
измучаться. Больше не терзая себя никакими размышлениями, я просто
улегся спать.
Снилось мне в ту ночь что-то неприятное и муторное. Я ворочался
с боку на бок, то выскальзывая на поверхность яви из черного омута
сна, то снова погружаясь в него. Мне снилось, будто меня преследует
кто-то огромный и непроницаемо черный. Только вот разглядеть его
никак не получалось. Стоило лишь только мне приглядеться там, в
своих сновидениях, в темноту сумрака, откуда на меня смотрели - я
чувствовал это! - чьи-то внимательные глаза, как сразу
испытывал резко накатывавший непередаваемый ужас и тут же
просыпался. Просыпался лишь для того, чтобы, убедившись, что это
только видения, погрузиться в сон вновь.