Буйабес по-русски - страница 25

Шрифт
Интервал


Через неделю после моего похода в банк и знакомства с мистером Хроклавом мне пришло письмо из «Гринготтса». Реально совой. Написано было, что меня согласны взять на стажировку в банк после завершения Турнира школ. А главным условием приёма на работу оказалось знание гоббледука. Тех карликов все звали гоблинами, и гоббледуком был их расовый язык. Так что в выборе, какой бы язык мне поизучать в параллель с магическими науками, я, естественно, выбрала гоббледук, а не французский, который мне нафиг не сдался.

Я смогла достать словари по языку гоблинов, а ещё очень легко нашла репетитора. Среди профессоров Хогвартса оказался очень маленький коротышка, очень похожий на гоблина, но чуть симпатичней. Он, кстати, был деканом Рейвенкло. Я остановила его и попросила посоветовать какие-то разговорники и учебники по этому языку, как-то же его учат. Профессор Флитвик, а звали его именно так, спросил, зачем мне это, я честно сказала, что хочу работать в «Гринготтсе». И он вручил мне что-то вроде учебника, а также сам предложил практику и репетиторство. Бесплатно! Я, конечно же, согласилась.

Язык оказался похож на армянский: как письменностью, так и разговором. У нас в банке работала Каринэ Газизяновна, мы периодически вместе ходили на обед, когда график совпадал, она совершенно непринуждённо переключалась с русского на армянский и обратно. Однажды я даже спросила, на каком языке она думает, так как именно это считалось «полным освоением», она ответила, что в зависимости от ситуации. По работе думает по-русски, а дома думает по-армянски. Более того, она ещё знала польский, потому что в своё время её семья жила в Польше. Но Каринэ сказала, что польский начала забывать из-за отсутствия практики и надобности. Но, конечно, больше всего меня восторгало то, что она умела писать и читать на армянском, однажды я даже выпросила открытку, подписанную на этом языке, очень своеобразная помесь латиницы с арабской вязью.

Где-то пару дней назад я поймала себя на том, что временами, особенно когда общаюсь с кем-то, думаю на смеси русского и английского.

Что касается гоббледука, то в нём насчитывалось тридцать восемь букв, и они также обозначали и цифры. Лишь один специальный символ-значок отделял слово от цифры. То есть сразу такая шифрованная бухгалтерская запись, которую смотришь, и сплошная «вязь», никаких тебе отдельных числительных. Зато в этом языке не существовало падежей или временных склонений. Предложения строились по принципу сначала главный глагол, потом подлежащее, а затем прочие существительные, прилагательных там почти не было, лишь «принадлежащие». Зато местоимений — тьма, и они использовались для семейного и личностного статуса: «я-мать, я-сын, она-возлюбленная, я-рабочий, он-главный, я-подчинённый».