Как оказалось, они привезли
ежемесячные дары иезуиту от соседних общин и вскоре отправились
назад, а падре припахал своего гостя перетаскивать и укладывать
привезенное.
Затем, за миской кукурузной каши,
Вася начал свой рассказ. Как очнулся на поляне, как дед дал ему
выпить травяной настой, как назвал его Тупаком Амару и все прочее.
О подземелье, золотых самолетиках, Москве и геофаке он благоразумно
умолчал — хоть и галлюцинация, но береженого бог бережет.
— А как зовут твоего деда?
— Контиго, он калавайя.
— А-а-а, старый опять взялся за свои
шарлатанские выдумки!
— Почему шарлатанские? — обиделся за
“дедушку” внучек.
— Нет, как лекарь он очень неплох, и
меня год назад от малярии вылечил, но вот его завиральные идеи
насчет переселения душ… — отец Луис с крайне ироничным видом
покрутил кистью возле головы. — Наверное, он и кипу для этого
сплел.
— Кипу?
— Видишь ли, сын мой безымянный —
вряд ли Тупак Амару твое настоящее имя — у тебя на шее царское
кипу, такое носили только инки и самые крупные касики.
— Почему вы так решили?
— Малиновый — царский цвет, золото —
царский металл. А где, кстати, ты пришел в себя?
Уасья как мог, описал поляну и свой
путь от нее.
— Понятно, Касигуача, я должен был
сам догадаться…
— Почему?
— Это самая известная вака в округе,
с ней связаны легенды о гробнице инков. Естественно, что Контиго
притащил тебя туда.
Что такое вака, Вася узнал еще в
Москве, такой заметный элемент упоминался в этнографии местных
индейцев — священное место, причем любое. Скала, развалины инкского
храма, река и так далее. Что вызвало их зачисление в вака, индейцы
в большинстве случаев уже и не знали, но ученые считали, что
некоторые вака были когда-то местами сражений или захоронениями
инков. И вполне логично, что “дед” проводил свои шаманские обряды
именно у ваки. А вот то, что Контиго о подземелье знал, а сильно
информированный падре нет, тоже наводило на мысли.
— А откуда вы все это знаете? — Вася
для достоверности даже приоткрыл рот.
— Наша миссия стоит здесь больше
пятидесяти лет, а вообще иезуиты работают в Боливии свыше
четырехсот. Мы стараемся понять верования и традиции индейцев,
чтобы привести их к Богу и укрепить в вере.
— Падре, может, в округе есть
какая-нибудь экспедиция гринго? — осторожно спросил недоинка.
— Зачем тебе? — удивился иезуит.