— Каладиум!
— вскрикнул Аспарагус.
—
Аспарагус. — Поклонился ему тот.
— Рубин! —
Олеандр поспешил на помощь приятелю.
—
Зефирантес!..
Чего? А он
тут откуда взялся? Олеандр повернул голову к дому. Аспарагус и
Каладиум тоже. Зеф топтался под крышей веранды и почесывал щетину.
Выглядел он лучше — следы ошеломления исчезли.
— Эм-м-м, —
проронил он. — Извините, думал, вы перекличку затеяли. Ошибся,
видать.
— Мило. — У
Аспарагуса задергался единственный видящий глаз.
Бред
какой-то! Олеандр сглотнул и медленно втянул носом воздух. Еще
разок, еще и еще.
— Так, —
начал он, взывая к рассудку и собирая мысли в кучу. — Мы ловили
силина, и я…
Слова
повисли на кончике языка, по двору ураганом разлетелся шипящий
вопль:
— Я убью
тебя! — Рубин откинул сорванный кляп и придавил каблуком сапога,
растирая в кашицу.
Остроконечный капюшон сполз с его макушки, выявляя
лицо с вздувшимися заалевшими венами. Его клыки оголились. Правая
ладонь сжалась в кулак и вспыхнула пламенем.
Тишина
сомкнулась над двором. На лицах Зефа и Драцены застыл откровенный
ужас. Аспарагус дёрнул щекой.
Даже
Каладиум пошатнулся — видимо, врожденный страх огня пошатнул годами
оттачиваемое умение скрывать чувства, перенятое у
океанид.
— Вы ко мне
обращаетесь? — оживился он и ткнул себя пальцем в грудь.
— Никто. Не
смеет. Затыкать. Мне. Рот! — брызжа слюной, проорал Рубин. — Никто!
Смекаешь?!
Он тяжело
дышал, сжимая и разжимая огненный кулак. Из раздутых ноздрей
вырывался дым, белки глаз покраснели, почти слились с алой
радужкой.
Олеандр
сделал осторожный шаг к Рубину. Для верности поднял руки к ушам,
давая понять, что нападать не собирается.
— Э-эй,
дружище! — Голос предательски срывался на писк. — Ты чего
распалился-то? Ты ведь сознаешь, что можешь натворить? Ты ведь не
хочешь никому вредить, я прав?..
Еще
шаг.
— …Ты
нарушаешь закон, Рубин, слышишь? Не мне тебе рассказывать, что
разжигать пламя в лесу запрещено…
Шаг.
— …Посмотри
на меня!
— Не
приближайтесь. — Рука с серебряным перстнем сжала плечо Олеандра и
потянула назад.
Перед
взором возник зеленый плащ со стальными шипами на плечах. Аспарагус
заслонил Олеандра спиной и очертил в воздухе жест, приказывающий
хранителям не обнажать оружие. Запоздало. Мечи с лязгом покинули
ножны. И Рубин бросился в атаку. Его плащ вздымался над головой,
словно капюшон дикой кобры. Пламя на кулаке разгорелось яростнее,
опаляя воздух.