Я говорю правду. Я буду очень стараться, я умею работать, и мне все
равно, что это дом Тимура. Он не стал моим домом, я никогда не чувствовала там
себя уверенно. Меня больше ничего не держит возле этого мужчины. И я найду
способ сбежать и увезти свою дочь. Обязательно.
***
Тимур
Смотрю на Нику, и внутри меня бушует настоящая буря. Мое проклятие.
Мое искушение. Моя уязвимая точка. Моя черная дыра, в которой без следа исчезает
все, что я перед этим надумал, стоит только взглянуть в ее темные как космос
глаза.
Даже в очках я ее узнал и в этом дурацком парике. Да, да, я знаю,
здесь должно быть совсем другое слово. Но я дал слово не материться — все
помнят, да? И я его держу. Насчет секса тоже держу. Если честно, это вообще не
напрягает.
Покажите мне нормального мужика, у которого в доме новорожденный
ребенок, к которому надо вставать несколько раз за ночь. Какая у него самая
большая мечта? Правильно, выспаться. И я сейчас тоже о сексе могу только
помечтать целых десять секунд, пока не вырублюсь.
Но я хочу потянуть время, посмотреть, насколько ее хватит. Она
настырная и упертая, теперь это совсем другая Ника, не та испуганная девочка,
которую я привез на склад в своем багажнике. И не та, которая смотрела на меня
восторженными глазами, а я как… ладно, пускай будет долбодятел, считал, что это
все потому, что я такой прекрасный.
Все еще не могу привыкнуть, что она всего лишь расчетливая стерва. Но
насколько же изменился ее взгляд, когда больше не нужно притворяться! Он стал
злым и холодным, и только когда Ника берет на руки дочку, я узнаю в ней ту
прошлую Веронику.
Ее слезы обжигают мне сердце, от звука ее голоса у меня в голове
полный бедлам. Я перестаю себя контролировать. Мне хочется подойти, сесть у ее
ног, обнять колени и уткнуться лицом в руки, в которых она держит нашу дочь.
Точно идиот, клинический. Тот, кто предал однажды, предаст еще не раз.
Слишком много лжи было намешано в наших отношениях, и я простил ее, это правда.
Но забыть не получается, а как забудешь, если даже дочь — это результат ее
обмана?
Я не должен подпускать Нику к себе, я ее знаю. Она снова пролезет в
меня незаметно, просочится и растворится в крови. Станет моим воздухом, без
которого я не смогу дышать, а потом снова предаст.
Не хочу больше чувствовать эту боль, но моя девочка так сладко спит у
нее на руках. Как же я замахался один, кто бы только знал! Няни, как на подбор,
мне попадаются какие-то ущербные.