— А-а-а! — истошно завопил Сахем и
взмахнул руками снизу вверх, пытаясь отбить мои ладони. Разумеется,
у него получилось это сделать, и я, покачнувшись, начал
заваливаться на спину. Неужели всё?
— А-а-а! Он мне глаза выколол! —
продолжал орать несостоявшийся убийца, рухнув на колени и обхватив
лицо руками.
— Бежим отсюда! — раздалось снаружи,
и это было последнее, что я услышал. Удар об пол лишил меня
сознания в который раз...
***
В себя пришёл уже на лежанке. На
удивление чувствовал себя относительно хорошо, никакой сухости во
рту, да и боль в спине не беспокоила. Пошевелил руками, затем
открыл глаза, осмотрелся. Сквозь щели в крыше свет не пробивается,
зато на столе горит жировая свеча, наполняя хижину ужасной вонью.
За столом сидят двое и о чем-то беседуют. Прислушался.
— Фарида, осталось немного потерпеть.
Через два года должен прийти ведьмак и забрать твоего сына. Он
заплатит столько, что ты до самой смерти не будешь нуждаться ни в
чём. Отродья хаоса всегда платят за своих детей.
— Тимур, он выдавил глаза Сахему! Ты
староста, лучше всех знаешь старого Хамзата. Думаешь, он простит
такое?
— Ну, покалеченного единственного
сына же простил? Вот и это простит. Завтра утром мои старшие
соберут народ на центральной площади, и я напомню всем, что
случается, если кто хочет убить отродье ведьмака. Глупцы. Раз в
несколько лет из пустоши приходит воин хаоса, и за это время они
успевают забыть, как трясутся от страха, забившись в самые тёмные
углы своих лачуг. Не чтут правила и законы! Ведь ни одна мразь не
принесла бы тебе и горсти зёрен в благодарность за твою жертву,
если бы я не заставил их.
— И всё же я прошу у тебя, Тимур,
защиты, — произнесла женщина, мать того несчастного, в чьём теле я
очутился по воле богини.
— Я прикажу охотникам, чтобы они
присмотрели за твоим жилищем, Фарида. — Мужчина поднялся с
хлипкого, грубо сплетённого табурета. — А теперь мне пора, а то к
ужину не успею.
— Спасибо тебе, Тимур, — произнесла
мать, провожая гостя. У выхода они обменялись ещё парой слов, после
чего староста вышел. Закрыв за ним циновку, женщина вернулась назад
и устало опустилась на табурет, тихо проговорив: — У тебя хотя бы
есть ужин.
— Мама, староста Тимур ушёл? —
раздалось откуда-то из-за моей спины.
— Да, дочка. Спи, а то завтра
проснёшься уставшей и не сможешь работать.